Алексей Атеев - Тьма

А дело было так.

Если читатель не забыл, на последнем ужине во дворе Картошкиных, когда апостолы пробавлялись скромным угощением мамаши в виде окрошки, Шурик изрек: «один из присутствующих предаст меня». А часом спустя, когда большинство пирующих разбрелось и Шурик и Плацекин остались одни, Шурик подсел к майору и завел с ним довольно неожиданный разговор.

– Ведь вы недолюбливаете меня? – неожиданно спросил он у майора.

Удивленный Плацекин ответствовал, что вовсе нет.

– Не нужно кривить душой в моем присутствии, – довольно строго и в то же время как-то очень доверительно сказал джинсовый малый.

– Но я и не кривлю, – заявил Плацекин.

– За дочь опасаетесь, – очень просто обозначил причину неприязни Шурик. – А зря. Дело в том, что я не могу совершить с Дашей ничего, с вашей точки зрения, плохого, поскольку я – импотент.

«Врет», – подумал Плацекин.

– И ничего не вру, – тут же поразил майора Шурик, словно прочитавший его мысли. – Уж поверьте.

«Чего он мне докладывает о своих проблемах?» – недоумевал Плацекин.

– А говорю так, чтобы успокоить вас. Стесняться тут нечего.

«Да он и впрямь мысли читает!» – изумился майор.

– Не без этого, – произнес Шурик, – не без этого… И посему могу позволить себе быть откровенным. Я вас одновременно и притягиваю, и отталкиваю. Ведь так?

Плацекин, не зная, что ответить, пожал плечами. Если ты способен читать мои мысли, то зачем спрашиваешь? Шурик тоже замолчал, сорвал травинку, росшую у стены дома, и сунул стебелек в рот.

Странный разговор тяготил Плацекина, и он хотел было уйти, но что-то словно не пускало.

– К чему ходить вокруг да около, – неожиданно произнес Шурик. – Хочу попросить вас об одном одолжении.

– Каком же?

– Вы должны убить меня.

У Плацекина отвисла челюсть.

– То есть как? – наконец нашел силы произнести он.

– Да очень просто. Застрелить из вашего табельного пистолета.

– Ничего не понимаю… Как застрелить?! Зачем?!

– Возможно, вы еще не поняли, но у нас тут разыгрывается некое действо. Так сказать, мистерия. – Шурик умолк и выплюнул изжеванную травинку. – Реминисценция одной древней истории… Знаете, я измышлял ее нынешние повороты не один год, все думал, думал… Частности могут быть иными, но основные сюжетные линии должны быть обязательно соблюдены. Но пока что все идет по сценарию.

– По какому сценарию?

– Сочиненному мной. И чтобы все шло согласно нему, вы и должны…

– Что за бред. Я вовсе не желаю вас убивать. С чего бы вдруг? За Дашку? Тут вы, конечно, отчасти правы. На ее счет у меня имелись определенные опасения. Переживал, не скрою. Но коли вы сами признались в э-э… вопрос снят. Тогда с какой стати?

– Поймите, так надо!

– Но это же преступление! Меня посадят!

– Никто вас не посадит. Наоборот, спасибо скажут.

– Кто, интересно.

– Ваша жена, например.

– Люда?! А ей-то какое до вас дело?

– Считает, что я будоражу массы. Мешаю ей управлять вашим городом. И завтра пришлет сюда солдат, чтобы меня арестовать.

– Не могу поверить. Откуда у нее солдаты?

– Попросит у начальника тюрьмы. Она с ним состоит… в весьма дружеских отношениях.

Плацекин пропустил намек мимо ушей. Даже не понял его. У него страшно разболелась голова. Этот странный тип требовал невозможного.

– Когда они придут меня арестовывать, вы тогда и…

– Нет и еще раз нет!

Шурик вновь замолчал, Он поглаживал подбородок, словно о чем-то размышляя.

– Тогда хотя бы ради Даши… – наконец промолвил Шурик. – Для Даши это сделать… – он запнулся.

– Не понял вас? Что я должен сделать ради Даши?

– Да все то же! Убить меня вы должны!

– Но при чем тут Даша?

– Ну, мало ли… Девушка совсем юная, неопытная, а главное, очень увлекающаяся. Так и будет бегать за мной…

– На что вы намекаете?

– Да не намекаю я, а говорю прямым текстом. Я всем мешаю… Избавиться вам от меня нужно.

– Но не таким же способом! Нет, дорогой мой, на это я пойти не могу!

– Может быть, все-таки?..

– Нет и еще раз нет! И не просите!

– Вы, Плацекин, прикиньте. О чем я вас прошу? О собственном убийстве. Вы разве никого никогда не убивали?

– Убивал. Но это были преступники.

– Так и я – преступник. Вы даже не представляете, насколько я страшный преступник. Извращенец, садомазохист, растлитель малолетних…

– Вы же импотент.

– Вот поэтому и извращенец. Пытаюсь восстановить мужскую силу экстремальными средствами.

– Издеваетесь?

Шурик засмеялся: