Андрей Тепляков - Антитело

— Да. Его Глеб зовут. Энгельсина их видела.

На пару минут воцарилась тишина. Настя автоматически перелистнула страницу и вздрогнула от сухого шороха бумаги. Снова послышался голос отца.

— А что она там кричала?

— Про какую-то болезнь. Эпидемию.

— Черт знает, что такое! Может, мне с Кириллом поговорить? Он вроде как участковый — пусть к ней зайдет.

— Может, и стоит.

В дверь позвонили, и Настя услышала, как мать пошла открывать. Из прихожей донеслись стуки и неразборчивые голоса. Спустя несколько минут, она услышала, как гость прошел в комнату.

— Здравствуй, Наина, — сказал отец.

Соседка.

Наина что-то тихо ответила. Потом еще что-то добавила. Слов было не разобрать.

Настя знала, что разговор пойдет о знахарке.

«Это в стиле Наины — совать нос в чужие дела. В общем стиле поселка, по большому счету»

Она услышала шаги возле двери и быстро уткнулась в книгу. В комнату заглянула мать.

— Наина пришла. Не хочешь поздороваться?

Настя, не отрываясь от чтения, прокричала.

— Здравствуйте, тетя Наина!

— Здравствуй, милая!

Мать поджала губы и вышла, плотно прикрыв за собой дверь.

«Они все уже судачат об этом! И до чего же длинный у некоторых нос! Лучше бы за собой следили!»

Настя почувствовала, что слишком раздражена, чтобы читать. Она закрыла книгу и стала смотреть на кружевную скатерть комода напротив.

«Ну их к черту! Пусть говорят, что хотят. Завтра пойду к Ане и точка! Вытрясу из нее все!»

Сергей полулежал в кресле, бездумно перелистывая страницы старого журнала. Аленка ушла к себе и вновь включила ту самую опостылевшую сказку, которую слушала последние несколько дней. Он легко представил себе, как она сидит на полу, в центре комнаты, прижимая к груди плюшевого слона, и слушает, глядя куда-то вглубь себя.

Сергею было худо. Даже на простое перемещение по дому уходило столько сил, что приходилось то и дело садиться, чтобы перевести дыхание. Признаки простуды исчезли, сменившись одышкой и слабостью. Его бил озноб и с трудом удавалось сосредоточиться. Сергей понимал, что очень скоро наступит момент, когда он вовсе не сможет встать на ноги, и тогда Аленке придется заботиться о себе самой. Если, конечно, ей действительно нужна сейчас какая-то забота. Он не был уверен в этом. Теперь уже не был.

Сергей слабел. Он лежал в кресле и чувствовал, как жизнь вытекает из пор на коже.

Чувствовал это и Глеб. Он стоял в темноте, прижавшись к окну, и смотрел в залитую ярким светом гостиную. Дядя не мог его видеть, зато Глеб видел его прекрасно. Он смотрел на этого большого, но уже безобидного человека и думал о том, что произойдет скоро.

Завтра.

Завтра дядя будет настолько слаб, что не сможет помешать ему добраться до девочки. Теперь никто не сможет помешать. Рука Глеба крепко сжала нож-пилу. Он улыбнулся — открыто, даже весело.

Завтра все должно кончиться. Он убьет тварь, и лес, лишенный пищи, отступит, чтобы вновь заснуть. Завтра кошмару придет конец, и все станет, как раньше.

Дверь в гостиную приоткрылась.

Вошла Аленка. Сергей посмотрел на нее вопросительно, но она ничего не сказала. Вместо этого подошла к окну и, прижав ладони к стеклу по сторонам головы, стала внимательно всматриваться в темноту.

— Что ты ищешь?

Не оборачиваясь, Аленка ответила.

— Там Глеб.

— Ты его видишь?

— Нет. Но он там.

Сергей с трудом поднялся с кресла, с грустью подумав, какого труда ему это стоило. Он проковылял к окну, встал рядом с дочерью, повторив ее жест, но ничего не увидел. Только темнота и маленькое пятно освещенной земли.

— Там ничего нет.

Аленка оторвалась от стекла и быстро пошла прочь.

— Ты куда?

— Закрою двери, — ответила девочка.

Глеб уверенно шел в кромешной тьме и насвистывал. Настроение у него было прекрасное. Завтра все закончится. Он подбросил нож вверх и, не останавливаясь, ловко поймал его за рукоятку.

— Сожрали они Белуху! Прям возле дома сожрали!

Тихон плакал. Слезы текли по красному морщинистому лицу и капали на рубаху. Мужики слушали его и хмуро молчали. Холодный ветер гудел в узком проходе между домом и амбаром, надувая одежду и играя в волосах. По серому небу быстро плыли темные тучи.

Нападения лесных тварей на скотину началось третьего дня, и с каждым часом дела обстояли все хуже. Вначале зверье держалось возле леса, но потом стало наведываться прямо в деревню. Те, у кого была какая-то живность, поспешили укрыть ее — подворья опустели.