Дино Динаев - Собака Кантерсельфа

– В гости, значит, пожаловал, – горестно просила она.

– Не по своей воле, – Сафа насколько возможно показал ей связанные руки.

Какафон поспешил в третий раз применить кастет, но сознание Сафа на этот раз не потерял. Вместе с болью вспыхнул гнев, и он повел связанными руками, но вязали его умело. Ловкие падлы оказались.

– Не троньте его. Я все сделаю, – сказала Марина, Сафа лишь скрипнул зубами.

Он был слишком опытен, чтобы верить этим придуркам, но предупредить Марину не мог, рискуя вновь нарваться на удар, впрочем, это бы ее не остановило.

– Умная девочка! – прошептал Какафон, притираясь к женщине и шаря руками по грудям и бедрам, она стояла, опустив руки, словно неживая.

Гнусный спектакль продолжался. Простоквашинцы заставили ее готовить еду, а сами, отталкивая друг дружку, продолжали щупать женщине самые интимные места. Когда она повернулась к плите, Какафон задрал ей платье, приспустил трусы и стал тереться. Подергавшись без особого успеха, махнул рукой и уселся на стул, приговаривая:

– Зря мы дурочку отодрали, теперь придется ждать, но мы ведь не торопимся.

Сафа сидел с безучастным видом, на самом деле лихорадочно искал пути выхода.

Помогла случайность. Подогрев суп, Марина налила полную тарелку и понесла Какафону. Выждав паузу и дождавшись, чтобы женщина подошла к обидчику поближе, Сафа врезал по тарелке ногой, не вставая со стула. Кипяток хлынул Какафону на лицо. Тот заорал, ошпаренное лицо стало пунцовым. На несколько секунд он ослеп, Сафе хватило и одной.

Какафон на ощупь пытался схватить обидчицу, для чего наклонился вперед, и Сафа, вскочив, на встречном движении ударил его коленом в лицо.

В уличной драке все приемы хороши, учил незабвенный Колян, и Сафа пинался всегда хорошо. Удар получился. Мало того, что Какафон был ошпарен, теперь у него вдобавок оказался сломан нос. Завыв, он истерически сжимал руками лицо, куда там, кран пробило насквозь.

Атаку Кичи Сафа встретил хоть и на ногах, но не совсем подготовленным. С диким криком "Зарежу!" Кича кинулся на него с ножом, и увернуться в тесной кухне не предоставлялось никакой возможности. На середине кухоньки они встретились. Сафе сильно повезло, что Кича не проткнул его сразу, но в дальнейшем он собрался, потому что улица научила его максимально использовать любую самую мизерную возможность, чтобы выжить. Инстинктивно убрав бок и приподняв все еще связанную руку, на сколько возможно, он пропустил удар Кичи под мышку, после чего вернул руку на место и прижал изо всех сил. Рука с ножом застыла намертво, Кича лягался и пинался, но Сафа стоически переносил все удары, таская противника по кухне. По пути они снесли стол вместе с все еще воющим Какафоном и пытавшуюся вмешаться Марину. Женщине здесь было не место, мужчины решали свой извечный спор.

Потеряв равновесие, они рухнули и катались по полу, наконец, Сафа изловчился и поймал противника на излом. За секунду до неизбежного Кича еще грозился "Урыть падлу", но Сафа своего не упустил. Хоть и весил он немного, но даже шестьдесят кило давления на сустав в нужном направлении, противоположном тому, что заложено в природе, сделали свое дело. Единственный мужской поступок, на который оказался способен Кича после расстыковки, это мощно по – лошадиному обмочиться.

Сафе с трудом удалось сгруппироваться и встать, оперевшись на подвывающего противника. Ногой подцепив табурет, он уселся и сказал Марине:

– Так и будешь стоять?

Лишь после этого женщина пришла в себя и кинулась его развязывать. Сафа размял затекшие руки, потом подошел к все еще скулящему Какафону, и, забрав у него приснопамятный кастет и подчеркнув, что это не месть, ровно три раза двинул ему по животу. Какафон пробовал вопить как недорезанный, потом громко икнул и впал в отключку. Оглядев место побоища, Сафа спросил у Марины, не сохранилось ли чего пожрать, и в это время позвонили в дверь.

– Это их дружки! – вскрикнула женщина.

– Откуда у таких придурков могут взяться дружки? – резонно засомневался Сафа.

– Откройте, милиция! – властно крикнули с той стороны.

Сафа велел открывать, сам заботливо вернул кастет владельцу. Едва женщина открыла, как, отодвинув ее в сторону, в квартиру ввалились люди в черных комбинезонах с серебряными молниями на рукавах.

– Всем оставаться на месте! Работает спецмон!

Сафу сшибли на пол, под дула умхальтеров, после чего в кухню умудрился втиснуться главный, чей голос сразу показался Сафе подозрительно знакомым.