Дино Динаев - Собака Кантерсельфа

Колонну вновь построили и погнали на корабль. Они с топотом бежали по сходням по одному. Дело спорилось. Уже через несколько минут очередь дошла до Сафы и его спутников. Как и все они сделали несколько последних шагов по суше, потом по гулкому металлическому трапу. На мгновение под ногами мелькнуло загаженное мусором море.

Палуба корабля тоже покрывала черная краска. Если по краям она сохранила свой изначальный траурный цвет, то в центре истерлась от множества следов, наслаивающихся друг на друга. Их было тысячи. Десятки тысяч. Сафа тупо смотрел только под ноги, не в силах поднять глаз, потому что знал, что если посмотрит вокруг, то кругом будет только он – зловещий и неотвратимый как смерть Черный пароход.

Разведка доложила точно, и уже спустя пять минут после того, как спецмон покинул пансионат "Фарт", генерал Крутохвостов об этом знал. Передовые дозоры ГАИ были заблаговременно выдвинуты ближе к противнику и работали в тесном оптическом и радиоконтакте. Радары прочесывали окрестности, ожидая прибытие транспорта.

Крутохвостов знал, что настанет тот момент, когда спецмон смажет жиром пятки, добра они нахапали порядочно, работать не любили, стало быть, когда хапать станет нечего, драпанут. Но он и предположить не мог, что для бегства спецмон использует Черный пароход. Хотя мог бы догадаться. Он сам еще не решил, что делать с отступающим врагом и скрепя сердцем дал отбой силам ПВО и береговой охране, где у него были тесные связи. Нехай драпают, они не опасны, к тому же на пароходе вахтовики, свои местные ребята, они то чем виноваты.

Врагов и кроме спецмона хватило на целый список. Список был заготовлен заблаговременно и вдумчиво, чтобы не пропустить ни одной фамилии.

Едва черный пароход отчалил, "Ужас ГАИ" начал штурм медицинского центра. На первом этаже били санитаров. Доктору Стиплеру, позволившему себе разинуть клюв и каркнуть на работников правоохранительных органов, оторвали половину усов. Он был неприятно удивлен, что в ГАИ состоит на вооружение столь экзотический прием.

Спустя четверть часа медцентр пал. Морг был опечатан, но криминальных трупов в нем не нашли. Клиника производила впечатление глубоко законного предприятия. Сам Рахитов как сквозь землю провалился.

Стиплера Крутохвостов допрашивал лично. Он его не бил. Вкатил лошадиную дозу скополамина, после которой педиатр обгадился, обмочился и утопил все и вся в словесном поносе, по итогам которого его следовало расстрелять несколько раз подряд. Как оказалось, в медцентре делали миллионы на подпольном заборе донорских органов. Где миллионы? Стиплер признался, что об этом знает только Рахитов лично.

Рахитова взяли очень вовремя. Он хранил в дачном гараже одноместные вертолет, как раз присоединил складные лопасти и собирался улетать. При этом, совершенно не обещая вернуться. При виде ГАИ он успел взлететь, но не высоко. Гаишники применили спецсредства, намотали ему сети на винты, результатом чего стало падение с трехметровой высоты. Рахитов с трудом выдавил заклинившую дверцу, красивый даже в аварии, и сказал, подражая герою кинофильма:

– Зафиксируйте, что при аресте я не оказал сопротивления.

Однако в Управление его доставили с синяками. Он возбужденно орал, что подаст жалобу прокурору. Ему предъявили обгадившегося Стиплера, дали прочесть показания санитаров и дежурных врачей, принимавших личное участие в заборе донорских органов от пациентов, которые совсем не торопились увидеть свои собственные яйца на чужом дяде, но которым добрые эскулапы помогли осознать их пагубную ошибку.

– Я все скажу, – не стали таиться Рахитов. – Это все он. Один человек устроил всю эту кутерьму.

– Живой? – уточнил Крутохвостов.

Рахитов кивнул и уже после этого рассказал все. Конвейер по сбыту донорских органов был налажен задолго до прихода в город Темнохуда. Приход олигарха лишь позволил придать ему промышленные масштабы. Человеческого материала стало в избытке. Многие жизненно важные органы даже выбрасывались на помойку, чтобы не сбивать цену.

Попутно Живой вел свои собственные изыскания в спецлаборатории, располагавшейся в дальнем крыле медцентра. Он был патологически пуглив и одержим манией преследования. Ему все время казалось, что его обижают или хотят обидеть. Посему он создавал собственную гвардию из людей, вернее, нелюдей, которым умение убивать передавалось на генном уровне. Дело шло туго, и крыло быстро пополнилось людьми-растениями, какающими под себя.