Дино Динаев - Собака Кантерсельфа

– Не слушайте ее, она несет ерунду, – поспешил сказать Сафа.

Его не услышали. Его слова пролетели мимо обострившегося слуха женщины и утопли в километровых глубинах моря. Она слышала только то, что ее сына спасут.

– Вы, правда, его заберете с собой?

– Правда, – спокойно сказала Сека, как будто речь шла о само собой разумеющихся вещах, типа поедания борща.

И женщина сразу успокоилась. Она засуетилась, стала выставлять разносолы из холодильника, быстро заставив весь стол, что-то второпях разбила, тут и борщ поспел.

Как у нее все просто, размышлял Сафа. Город в полной блокаде. Хоть бы один вырвался. Люди в общагах вешаются от безысходности. А тут всего пара слов, беспочвенное обещание и женщина спокойна. Долбанутые все бабы.

– Берите хлеб, ешьте! – передоложила оттаявшая мать Секе.

– Нет, ей только чаек, – предупредительно выставил руку Сафа.

После сытного обеда Сафа стал добрым. Словно уевший банку сметаны кот, он возлежал в ботинках на постели Макса, когда тот вдруг спросил:

– Это и есть твой сверхчеловек?

Сафу катапультой выкинуло из постели, он вцепился в ворот хромого и с жаром пропыхтел:

– Конечно же, нет!

– Я так и понял, – заявил Макс.

– Чего ты понял? Ты ничего не понял, а что понял, понял неправильно!

Ища поддержки, он оглянулся на Секу. Мочить придется, подумалось отчего то.

Сека беззаботно махнула рукой:

– Оставь его, он и так все знает. К тому же его все равно брать с собой.

– Откуда ты знаешь? – опешил Сафа, с опаской отпуская хромого, сейчас как кинется к окну, как заорет.

Против ожидания, тот бежать не кинулся, совсем наоборот, уселся на старенький диван, где, наверное, по обыкновению читал свои пахнущие гнилой бумагой книги. С интересом уставился на Секу, та даже стушевалась, скромно опустив глазки:

– Откуда я знаю? – переспросил Макс. – Из книг конечно. У Вениаминова есть роман под названием "Циклон движется ночью". Не читала? – он обращался исключительно к девушке, и Сафа почувствовал себя уязвлено.

– Почему у меня не спрашиваешь?

– Извини, но ты отродясь книг в руки не брал, разве чтобы вырвать из них страницу.

– У меня для этих целей пипифакс есть, я, что, совсем дикий, – даже обиделся Сафа, Макс стал первым человеком за десять лет, на которого он обиделся, удивительное необычное чувство для человека, выросшего на улице и по законам улицы.

– Извини, я тоже в книгах не очень. После операции я почти ничего не помню, – виновато развела руками Сека.

– Понятно, дело, катастрофа, – важно кивнул Макс.

– Какая катастрофа? – встрепенулся Сафа.

– Ясно, какая. Катастрофа космического корабля. Сека единственный пилот, кто остался в живых. Даже не пилот, она боец спецназа. Может, даже офицер спецназа.

Сафа с Секой переглянулись.

– Что за бредятина? Какой спецназ? Она похожа на спецназ? – выступил Сафа.

– А сейчас проверим, – сказал Макс и, Сафа не успел разродиться гневной тирадой, как он вскинул руку с прижатым большим пальцем и оттопыренными четырьмя. – Что это означает?

– Действуем на счет четыре! – автоматически ответила Сека.

– А так! – Макс пальцы оставил, но руку развернул ладонью к девушке.

– Со мной четверо!

Сафа поймал себя на том, что сидит с открытым ртом.

– Откуда ты это знаешь? – спросил он.

– Не знаю, – равнодушно пожала она плечами.

Еще бы ты сказала по-другому, подумал Сафа. Он был уверен, что скромная девушка врет наглым образом.

– Это ничего не значит, – заступился он за Секу, чтобы не слышать, как она врет дальше. – Ты ведь тоже эти знаки знаешь. Ты, стало быть, тоже спецназовец. Или даже офицер.

Сека прыснула. Макс покраснел и вышел из комнаты.

– Чего это он? – не поняла она.

– Думает, что ты над смеешься. У него же одна нога на 10 сантиметров короче другой, не обращай внимания, – махнул рукой Сафа.

– Как это не обращай внимания. Я так не могу. А ты черствый человек.

Впервые за десять лет Сафа обиделся второй раз подряд.

– Это я черствый? – вскричал он. – Как ты можешь нас судить? Много ты про нас знаешь. Явилась тут цаца с космического корабля. Изучает, видишь, ли нас. А обзывать зачем? Ты знаешь, что я, когда один остался, целый год блинов не ел.

Сам готовить не умел, а взять негде было.

– Каких блинов? – не поняла она.

– Проехали, – махнул он рукой. – Пойду хромого искать.

Макса он нашел на кухне у окна.

– Скоро пойдет снег, а мы его не увидим, – сказал он, обернувшись на шаги.