Элис Купер: Шок-рок

— Отнюдь. Ральф Джинзберг однажды пытался послать оттуда журнал под названием «Эрос». Ради почтового штемпеля. На почте его не приняли. Клянусь. И кто знает, может, этот городок где-то в шестидесятых основала община хиппи, потянувшаяся к земле. Они влились в цивилизованное общество, отсюда «Молодая поросль», «Лайонс», «Лоси», но оригинальное название прижилось, идея ему понравилась. С одной стороны, забавная, с другой — очень трогательная. — Но все это совершенно не важно. Главное, что мы вновь нашли твердое покрытие, дорогая. Это такая штука, по которой ездят.

Мэри кивнула.

— Так и поезжай… но будь осторожен.

— Можешь не сомневаться, — «Принцесса» вползла на дорогу. Кларк видел, что покрытие — не асфальт, но что-то твердое и гладкое, без единой трещины или заплаты. — Буду осторожен, как ни…

Они въехали на гребень и последнее слово замерло у него на губах. Он так резко нажал на педаль тормоза, что его бросило бы на руль, а Мэри — на приборный щиток, если б не ремни безопасности. Потом перевел ручку скоростей в нейтральное положение.

— Святой Боже! — вырвалось у него.

Раскрыв от изумления рты, они смотрели на лежащий под ними городок.

Расположился он в маленькой, уютной долине и словно сошел с картины Нормана Рокуэлла. [5] Рокуэлл, Норман (1894–1978) — художник, иллюстратор. Автор множества реалистических картин из жизни маленького американского городка, иллюстратор "Сатердей ивнинг пост (1916–1963). В Филадельфии открыт музей его имени. Мэри попыталась сказать себе, что дело в перспективе: они смотрят на городок с вершины холма, он окружен густыми лесами, но потом поняла, что только перспективой и ландшафтными особенностями впечатления, которое производил городок, не объяснить. Уж очень все было сбалансировано. Два церковных шпиля, с севера и юга городской площади, красное, амбароподобное здание на востоке, должно быть, школа, и белое — на западе, с колокольней и спутниковой антенной, скорее всего, там заседал городской совет. И дома такие аккуратненькие, такие ухоженные. Именно так они выглядели на рекламных объявлениях в довоенных изданиях, вроде «Сатердей ивнинг пост» и ли «Американ меркюри».

Над одной или двумя трубами должен виться дымок, подумала Мэри. И точно, присмотревшись, она нашла такие дома. Внезапно ей вспомнился рассказ из «Марсианских хроник» Рэя Брэдбери. О марсианах, которые так искусно замаскировали бойню, что земляне-астронавты приняли ее за городок своего детства.

— Разворачивайся, — вырвалось у нее. — Тут достаточно широко, развернуться ты сможешь.

Он медленно повернулся к ней, но ее нисколько не волновало выражение его лица. Пусть и смотрел он на нее, как на сумасшедшую.

— Дорогая, что ты такое…

— Мне тут не нравится, вот и все, — она почувствовала, что краснеет, но не замолчала. — Все это напоминает мне одну страшную историю, которую я прочитала подростком, — она помолчала. — И еще маленький домик, построенный из имбирных пряников с бисквитной крышей и сахарными ставнями из «Ганса и Гретель».

Он по-прежнему изумленно таращился на нее, и она вдруг поняла, что он собирается спуститься вниз, что в нем заиграли те же самые гормоны, тот же самый тестостерон, благодаря которому они свернули в автотрассы. Господи, он хочет исследовать неизвестное. И, разумеется, обзавестись сувениром. Купить в местном магазине футболку с надписью «Я БЫЛ В РОК-Н-РОЛЛЬНЫХ НЕБЕСАХ И, ЗНАЕТЕ ЛИ, У НИХ ЧЕРТОВСКИ КЛАССНАЯ РОК-ГРУППА».

— Милая… — этим мягким, нежным голосом он бы уговаривал ее прыгнуть вместе с ним из окна.

— Хватит. Если хочешь сделать мне что-нибудь приятное, разверни машину и отвези нас на Шоссе 58. Если ты это сделаешь, то вечером опять получишь вкусненькое. Может, и двойную порцию, если тебя на это хватит.

Он глубоко вздохнул. Руки сжимали руль, глаза не отрывались от ветрового стекла. Наконец, повернулся к ней.

— Посмотри на другой край долины, Мэри. Видишь дорогу, поднимающуюся по склону холма?

— Да, вижу.

— Видишь, какая она широкая? Какая гладкая? Какая ухоженная?

— Кларк, это…

— Смотри! Я даже вижу на ней автобус, — он указал на желтого жучка, ползучего по дороге к городу, поблескивая на солнце металлическим панцирем. — То есть на этой стороне мира мы увидели на один автомобиль больше, чем раньше.

— Я по-прежнему…

Он схватил карту, лежащую на выступе между сидениями, и когда вновь повернулся к ней, Мэри поняла, что этот веселый, обволакивающий голос скрывал бушующую в нем ярость.