Тим Каррэн: Чума, бродящая во мраке

— Или я могу рассказать историю солдата, вернувшегося с войны 1812 года и отправившегося к тому дому, чтобы истребить чудовище. Видите ли, зимой оно проявляло меньшую активность, и возможно, солдат решил, что оно находится в спячке и его будет легче схватить. О нём больше никто не слышал, но весной, когда сошёл снег, в лесу около дома нашли груду костей.

— Но я полагаю, само по себе это ничего не доказывает. Да, ещё был доктор Болан, который устал от суеверий и предрассудков и в 1875 году отправился в тот дом. А вернулся абсолютно седым и безумным.

— Болан был полевым хирургом во время Гражданской войны и насмотрелся ужасов. Но то, что он увидел в хижине, навсегда лишило его разума. Ни кошмар сражений при Энтитеме и Шайло не смогли подготовить его к той чуме, что глядела на него из окна.

— А в 1914 году появились два глупца, оставшихся на спор на ночь в разваливающемся доме…

— Хватит, — произнёс я, наконец.

С меня действительно было довольно.

Я с благодарностью выслушал местные поверья и легенды, но этот бред слушать не желал и выключил диктофон.

— Думаю, мне лучше уйти.

— Вы глупец, мистер Крей. Чёртов глупец, — ухмыльнулся Клэйб. — Вы поставили на мне крест, потому что я — свихнувшийся деревенщина. Что ж, не могу вас винить. Но что, если я скажу, что у меня есть доказательства? Что могу предоставить вам шанс выйти из кабинета и отложить пылящиеся на полках книги? Что вы на это ответите? Вы готовы встретиться с тем, что уже сколько веков сводит людей с ума? Или спрячетесь за своими пыльными полками и неинтересными рассказиками?

Я тяжело сглотнул.

Наверно, я понимал, что к этому всё и идёт.

И поэтому я и остался в надежде, что в самом конце получу хоть крупицу доказательств рассказанного.

Хоть обломок кости, как в рассказе Лавкрафта.

Хоть что-то.

Ведь вера Клейба в свой рассказ была бесспорной.

Он не сомневался в этом ни на минуту.

Нет, серьёзно, я не верил в монстров, хотя и допускал, что в течение всей истории человечества на свет появлялись люди с уродствами и аномалиями, вид которых и вдохновлял на создание историй, которые я тщательно записываю.

Но я не верил вот в это существо — в ужас семьи Кори; в создание, которое имело с ними кровное родство, и которое они отчаянно пытались скрыть.

И, в конце концов, потерпели полный крах.

Допустим, оно действительно когда-то существовало. Но я не верил, что оно может жить до сих пор и является жутким «неименуемым» людоедом, каким его описывал Клейб.

Наверно, Люция Кори действительно могла родить ребёнка с дефектами развития, но произошло это не из-за некого вмешательства кошмара из иного мира, а из-за инцеста и близкородственных браков внутри и так не совсем здорового семейства.

Логично? Вполне.

Но часть меня — та, что принадлежало учёному и любопытному собирателю древних легенд — всегда задавалась вопросом: откуда же появлялись эти сказания о полукровках и гибридах?

И мысль о том, что я могу получить некое вещественное доказательство, была слишком аппетитной, чтобы отказываться. Хотя здравый смысл и говорил мне не соглашаться.

Клэйб поднялся и достал из шкафа ружьё.

— Я собираюсь отправиться в тот дом, мистер Крей. Я завершу то, что следовало сделать много лет и веков назад. Хочу, чтобы вы отправились со мной и стали свидетелем происходящего. Это всё, о чём я вас прошу.

Дрожащими пальцами он зарядил ружьё.

— Видите ли, я уже без малого сорок лет забочусь об этом кошмаре, как заботился о нём мой отец, а до него — мой дед. Думаю, теперь вы уже догадались, что моя истинная фамилия не Клэйб. Я — Кори, и прости Господи, я являюсь родственником этого монстра. И сегодня я сделаю то, что должен, но что поклялся никогда не делать. И если вы отправитесь со мной, то увидите тайну моего семейства.

Мне следовало бежать оттуда сломя голову. Но я остался.

Я запрыгнул в дребезжащий пикап вместе с безумным стариком, положившим себе на колени заряженное ружьё, и мы поехали в холмы.

В дороге говорил он.

Он признался в страшных преступлениях, которые совершали его предки, чтобы сохранить в тайне существование этого создания.

Клэйб рассказывал жуткие истории о похищенных детях, которых связанными и с заткнутыми ртами привозили в дом Эбигейл Кори и бросали в старый колодец, из которого по ночам поднималось странное золотистое свечение.

Он признался, что сам никогда в таком не участвовал; подобное совершали его наиболее радикально настроенные родичи несколько поколений назад.