Джанин Фрост - Обреченная на раннюю могилу

"Это идет против моего лучшего суждения, Котенок … Смотрите, прямо здесь, вы оба. Вы пойдете в самое близкое отделение полиции и сделаете признание из каждого взорванного преступления, которое Вы когда-либо передавали, исключая только эти похороны сегодня вечером. Когда Вы будете арестованы, Вы откажетесь от поверенного, и когда Вы будете перед судьей, Вы признаете себя виновным. Вы проведете свое выделенное время, за решеткой зная, что Вы заслуживаете каждую секунду его. Теперь возьмите свои ничего не стоящие жизни и сваливайте."

Когда Кости вернулся к машине, я все еще вытирала глаза. Он закрыл дверь водителя, и самоуничижительно фыркнул.

"Это было настолько несчастно в последнее время, что разрешение негодяям убегает, наказание — основной момент нашего времени вместе?"

Слова были легкомысленными; выражение на его лице нет. Оно было заполнено сожалением, которое я поймал прежде, чем он замаскировал это назад в самообладание.

"Это — потому что это показывает, что ты все еще заботишься обо мне, несмотря на то, какие бы дрянные вещи не происходили в последнее время."

Была снова вспышка на его лице. "Ты действительно думаешь, что я прекратил заботиться? Котенок, я забочусь так, это разрушает меня."

Я швыряла себя через автомобиль, закрывая мои руки вокруг него и чувствуя отупляющее облегчение его объятия ответа.

"Я не могу полагать, что я была так пьяна прежде о том, чтобы быть безработной и без бумажника," я задыхалась, понимание, как абсурдный, который был по сравнению с тем, что действительно имело значение.

"Что?"

"Ничего." Я поцеловала его глубоким, ищущим поцелуем, который вытер отчуждение прошлых нескольких дней. "Как быстро ты можешь возвратиться к мотелю?"

Его пристальный взгляд загорелся прекрасным, голодным зеленым цветом.

"Очень быстро."

"Хорошо." почти простонала я. "Я позвоню Куперу и скажу ему, что мы увидим его утром."

Кости опустил стекло. "Фабиан", он крикнул: "Тащи свою призрачную задницу обратно в машину, мы уезжаем".

Кости действительно делали хорошее время назад к Red Roof Inn. Мысль о том, что неудобный матрас с тонким слоем звучали греховно привлекательными для меня сейчас. Тем не менее, пока мы ждали на светофоре около мили, боль врезался в мой череп.

…понимать, что этот мужчина не остановится ни перед чем, и ты никогда не будешь в безопасности…

"Грегор," я дышала, столь тихо, едва издавая звук.

"Где?" — Кости вертел головой.

…обеспечу твою безопасность, но ты должна доверять мне, chérie…

"О, Господи", прошептала я. "Кости…я думаю он в отеле!"

Кости сделал разворот, затем поразил акселератор. Тормоза визжали, и другие транспортные средства хлопнули на остановку, в то время как рожки проревели. Он не потрудился ждать света.

"Фабиан," сказал Кости жестким голосом, "возвращайся в отель и проверь. Мы будем около ворот парка, от которых только что отьехали."

"Я быстро." пообещал Фабиан и исчез. Нам даже не нужно было замедляться.

Кости продолжал так же, проверку зеркала заднего вида. Через несколько километров он остановился на заправочной станции.

Давай, Luv, время поменять автомобили".

Мы вышли на улицу. Человек рядом, заправляющий свою Хонду, только-только успел сказать: "Что-?" Но Кости ударил его взглядом.

"Это теперь твой автомобиль", сказал он. "А твой — мой".

"Мой автомобиль", повторил мужчина, с остекленевшим взглядом.

"Правильно! Идите домой и почистите его, он ужасно грязный!"

"Подождите, пока он не (???), пробормотала я, садясь в автомобиль человека.

Кости двигались менее агрессивно на сей раз, но он все еще продолжал путь выше допустимой скорости. Вместо прямого маршрута к парку он взял проселочные дороги. Как только мы достигли парка, Кости, потянулся под деревом, отключая двигатель и фары.

В тишине, мое ускоренное дыхание звучало слишком громко. " ты — ты думаешь.."

"Почему тысчитаешь, что Грегори в мотеле"?

Он спросил это так небрежно, как будто он спрашивал бумагу или пластика? Это не одурачило меня. Его суставы были почти белым на руле.

Как объяснить? "Я получила эти острые боли в моей голове, и я могу услышать его, только он не говорит со мной сейчас. Я думаю, что это были воспоминания о том, что он сказал прежде, и единственное другое время, когда это случилось, было то, когда он был близок, на улице в Новом Орлеане."

Пауза. Затем, "Что он сказал?"

"Ты не можешь слышать это?" Это меня удивило.

"Нет" мягко ответил он. "Иначе я бы не стал спрашивать".