Вадим Булычев - Два мира

Я отметил про себя, что Радик еще чуть-чуть пополнел и стал выглядеть более респектабельно — на круглом лице небольшая аккуратная бородка, на глазах очки в дорогой оправе с дымчатыми стеклами. Родион поздоровался с нами и попросил на «два слова» хозяина квартиры. Они вышли в комнату. Минут через пять хозяин вернулся и сказал, что Радик ушел.

— Книга Брянчанинова о смерти ему понравилась. И он попросил еще что-то из творений этого святителя. Я ему дал книгу «О мире душевном». Думаю, это будет ему очень полезно, почитать о мире душевном.

— Мира нет в душе? — спросил я.

— Странный он какой-то, — ответил хозяин квартиры. Зациклило его на теме смерти и бессмертия, понимаемых в самом вульгарном оккультном смысле. Наподобие бессмертных монахов шаолиня. Он и меня спрашивал: мол, есть ли у нас в православных монастырях монахи, которые практикует физическое бессмертие.

— Бедняга, — снисходительно сказал один из присутствующих, по имени Олег, — это его Кастанеда до ручки довел.

— Но как он Брянчанинова читать начал? — спросил я. — Это же довольно сложный автор.

— Да так, — пожал плечами хозяин, — она лежала у меня на столе, он увидел в заглавии слово «смерть», ну и стал просить почитать. Я вначале не хотел давать, потом дал, думаю, все равно назад принесет, не сможет читать. Ну, Слава Богу, ошибся.

— Да, помни о смерти, — сказал я. — У Радика это как-то перехлестнулось с темой смерти по Кастанеде. Кастанеда называл смерть главным советчиком.

— Все смерть, смерть, — недовольно пробурчал Олег, — а где жизнь, где духовная радость, где духовный свет?!

Далее разговор пошел на тему — прав или не прав был дьякон Кураев, когда заявил, что книги святителя Игнатия Брянчанинова пора поставить на полку. Показного «монашеского смирения» и без того хватает — черные одеяния, опущенные в землю угрюмые лица, мысли о смерти…

И вот новая, и опять неожиданная встреча, на этот раз на кухне Индуиста.

— Радик, ты как, стал православным? — спрашиваю я.

— Да, я иногда хожу в церковь, — рассеянно отвечает Родион, — только не в вашу, эту, Московского Патриархата, а в нашу, украинскую, на Садовую.

— Ясно, к « филаретовцам » [3] «Филаретовцы» — этим термином обозначают прихожан Украинской Православной Церкви «Киевского Патриархата», не признанной другими Поместными Церквями. Во главе УПЦ КП стоит раскольник «патриарх» Филарет. Отсюда и термин «Филаретовцы». . А «наша» чем тебе не нравится? Политика?

— При чем здесь политика? — обижается Радик. — Я вначале и пошел в вашу, как все. Хотел с епископом на духовные темы поговорить, а он сидит, развалился на скамейке, толстый, не объедешь. Вам чего? И смотрит так, будто я его холоп. И это духовный пастырь? Я развернулся и ушел, ничего не сказал.

— А на Садовой епископ лучше?

Радик морщится:

— Тоже еще тот, бандит.

— Так в чем тогда тема? — спрашивает Индуист, — везде так, даже у кришнаитов.

— Не хочу быть обусловленным вашим Московским Патриархатом и квасным российским патриотизмом.

— Хорошо, а Россия чем тебя лично обуславливает?

— Россия и вообще… так называемая любовь к Родине, это пустая иллюзия, потеря энергии… Впрочем, ваши проблемы, не мои. Я здесь свободен.

— Свободен? А майдан в Киеве разве тебя не обуславливает? — спрашивает Индуист. Ты только о нем и говоришь.

— Нет! — почти кричит Радик. — В отличии от дебилов и малолеток, играющих в бандеровцев, я не смотрю на майдан ради майдана.

— Так в чем причина? — спрашиваю я как можно более мягким голосом.

Родион несколько минут молчит, потом говорил тихим, глухим голосом.

— Причина в том, что вы верите в бессмертие, а я нет… Никто меня не понимает, ни христиане, ни кришнаиты, ни материалисты… даже любители Кастнеды не въезжают. Все мои поступки, они не просто так. Они руководствуются только тем, что смерть стоит за моим левым плечом. Да-да, прямо за моим левым плечом. И за вами стоит смерть, но вы это отрицаете, потому что верите в бессмертие. Но вы никак не поймете, что бессмертие, Рай, перевоплощения — это только слова. Слова! Никто не может это ни доказать, ни опровергнуть. А смерть она очевидна. Это самое очевидное, что есть в этом мире! Вот почему я играю, провоцирую. Я, как и все, могу в любую минуту умереть. Я знаю, что у меня почти нет шансов стать бессмертным. Поэтому я играю, я обманываю смерть…

Пищит телефон, Родиону приходит СМС сообщение. Прочитав его, он встает и быстро одевается. Уже в дверях машет нам рукой: