Михаил Парфенов: Лепрозорий

Олег подъезжал к воротам.

Будка охраны вкупе с массивным шлагбаумом рядом с ней выглядели весьма знакомо, даже типично, что радовало. Свет фар выхватил из темноты недовольное лицо охранника.

— День приема прям выбрали… Стой! Стоять, говорю! — парень направил на лобовое стекло ствол АКМа.

Олег аккуратно притормозил, однако глушить мотор не стал.

— Чего кричишь, служба? — бросил он, высунувшись из окна. — Мне б подзаправиться у вас, а то до города доехать — керосину не хватит.

Еще один боец с автоматом нарисовался рядом с первым. Закрывая ладонью лицо от слепящего света фар, подошел к водительской двери:

— Здесь заправки нет. Разворачивай машину.

— Да ты чего, служба! — присвистнул Олег, а сам в это время незаметно, кончиками пальцев вытащил нож из чехла, — я ж не за так, я те денег отвалю. Скока надо-то, слышь?

— Это военный объект. Въезд строго запрещен.

— Да на что мне ваш въезд?! Мне бензин нужен. Понимаешь — бен-зин!

Солдатик нахмурился.

— Нет у нас никакого бензина. Ну-ка выйдите из машины… — он сделал еще один шаг к двери, и в это время Олег атаковал.

Извини, братец.

Первым делом врезал как следует дверью — резко и сильно, так, что солдат не успел увернуться. Тут же выскочил сам и вторым ударом — ногой и кулаком одновременно — швырнул противника в сторону. Тот оказался между Олегом и своим напарником, закрывая последнему угол для обстрела. А Олег уже прыгнул в сторону и тут же метнул нож: лезвие по самую рукоятку вошло в плечо второго бойца, тот закричал и выронил калаш.

Остальное было делом техники. Несколько секунд понадобилось Олегу, чтобы сначала окончательно вырубить коротким ударом ребром ладони в кадык оглушенного автоматчика, а потом с двух ударов отключить его партнера.

Прощупав пульс у обоих, он решил, что пока кто-нибудь их них придет в себя у него есть как минимум час. Добить? Нельзя, может он и так совершает очень большую ошибку… да и жалко пацанов. Подобрав оружие, Олег вернулся в джип.

Рев мотора, треск ломающегося шлагбаума и дребезжание металла, запах паленой резины, ударивший в нос, и брызги чужой крови на лице и руках, адреналин, огнем пробежавший по жилам — все кричало, взывало, смертным хрипом колотилось в голову.

Добро пожаловать на войну.

Снова!

Померанцев вытолкал своих гостей в дверь и вернулся. Выглядел он до смешного нелепо: степенный человек в докторском халате и очках с ведром и тряпкой в руках, бледный и явно расстроенный.

«Это твой шанс, милая» — мысленно сказала Диана своему отражению.

— Эй! Арсений Дмитрич!

Боже, глупая, он же тебя не слышит.

— Арсений Дмитрич! — Диана запрыгала у стены, стараясь привлечь внимание.

Почувствовал что-то или же краем глаза уловил движение, но Померанцев оставил ведро и тряпку на полу, рядом с неприятного вида лужей, и подошел к камере. Лицо его выражало растерянность.

— Чего вам надо? — спросили его губы, но Диана сделала вид, что не понимает, и отчаянно жестикулируя, стала показывать старику на свою койку.

— Арсений Дмитрич! Арсений Дмитрич!

Несколько секунд ученый стоял в нерешительности, но когда Диана заплакала, подошел к двери и сказал то, что они там говорили, чтобы замок открывался. «Какая умница!» — похвалила девушка себя, торжествуя.

— Что у вас-то случилось? — Померанцев не скрывал раздражения.

Диана лихорадочно думала, что делать дальше. Вспомнились уроки Олега, его рассказы о том, как бежали из плена он сотоварищи. Что бы Олег сейчас предпринял?…

— Ну, говорите!

— Арсений Дмитрич, там что-то есть.

— Где там? Что за бред еще?

— Под простыней… — она протянула руку, пытаясь коснуться рукава ученого.

— Не трогайте меня! Или вы забыли про карантин?

— Но я не могу на этом спать! — взвизгнула Диана.

— Да что ж там такое… — Померанцев подошел к кровати и положил ладонь на белую поверхность.

Вот он — ее шанс!

— А-а-а! — заорал старик, когда перо металлической ручки пронзило его руку, пригвождая ладонь к койке. Тонкая струйка крови из пробитой жилы стрельнула вверх.

Пока Померанцев корчился, Диана уже бежала к выходу. Пациенты в камерах оживились — что-то неслышно кричали, размахивали конечностями, блондинка из соседней камеры радостно хлопала в ладоши.

Беги, детка, беги!

От удара плечом с шумом распахнулась металлическая дверь, и девушка выскочила в пустой и темный коридор. Он тянулся по левую и правую руки и заканчивался с обеих сторон одинаковыми дверями без каких-либо надписей, над которыми тускло светили обычные желтые лампочки. Еще одна дверь оказалась прямо перед носом, но на ней висела табличка с изображением писсуара, так что выбор был невелик.