Шон Хатсон - Тени зла

Система усилителей мощности оглушительно затрещала.

Взорвался еще один усилитель.

Потом еще один.

Из первого усилителя вырвались языки пламени и начали жадно лизать дергающееся тело Тейлора, мелькая в его волосах, как желтые змеи. Тейлор напоминал уже огненную горгону Медузу. Взорвавшиеся на другой стороне сцены усилители обрушили на зрителей град горящих кусков дерева.

Спасаясь от огненного дождя, зрители первых рядов ринулись назад, прямо через скамьи; они давили тех, кто еще не успел убежать. Падающие были затоптаны объятой страхом толпой. Паника охватила всех, даже самых смелых. Зрители на балконе завороженно глядели на сцену, превратившуюся в огненный ад.

Пламя разрасталось, пожирая все на своем пути. Музыканты в ужасе покинули сцену. На кого-то упал горящий усилитель. Прижатый к полу и объятый пламенем, человек отчаянно кричал, но был заглушен неистовым треском усилителей и воплями толпы.

Занавес опустили, но он вспыхнул и повис над сценой, как пылающая звезда. От жара лопались десятки лампочек, осыпая людей осколками. Огромная рама, держащая восемь прожекторов — каждый размером с футбольный мяч, — сошла с опор и рухнула, раздавив людей. Прожекторы взорвались. Многие люди обгорели. Других поранило стекло, носившееся в воздухе, словно картечь.

О'Нейл бледный, с непроницаемым лицом, неподвижно стоял на охваченной огнем сцене и бессмысленно смотрел на происходящее — на бегущих и вопящих, на окровавленных и обгоревших.

По сцене с пронзительным криком пробежал человек, объятый пламенем. Запах горелого мяса и волос ударил в нос О'Нейла, он покачнулся, словно теряя сознание.

Сзади него лежало тело Кевина Тейлора, превратившееся в обугленный кусок мяса.

Как одинокая душа у входа в ад, стоял на сцене О'Нейл и бессмысленно качал головой. Пот стекал с него ручьями, кругом бушевало пламя, но О'Нейлу казалось, что тело его сковано льдом.

Когда стемнело, Блейк встал, подошел к окну и задернул штору. После того как тьма ушла из комнаты, Келли почувствовала странное облегчение, будто исчезли глаза, незримо наблюдавшие за ней с улицы.

Писатель подошел к шкафчику со спиртным и наполнил стакан. Он предложил и ей, но Келли отказалась, чувствуя, что выпила слишком много с тех пор, как приехала сегодня к Блейку.

По дороге в Лондон она почему-то все время мерзла, и ею овладело смутное предчувствие чего-то нехорошего. Впрочем, ей показалось, что оно исчезло, когда она увидела Блейка. С ним ей было спокойно, а кроме того, теперь она поняла окончательно, что любит его.

Он снова сел в свое кресло и посмотрел на Келли.

Босая, в потертых джинсах в обтяжку и в майке, она казалась ему совсем беззащитной и очень привлекательной. Угадывая ее тревогу, он вместе с тем знал ее смелость и решительность, которые и притянули его к ней.

— Ты себя хорошо чувствуешь? — спросил он, заметив, как пристально она вглядывается в свой бокал.

— Я просто думаю, — ответила она, словно вспомнив о нем. — Знаешь, хотя мы уже много об этом говорили, но я все еще не могу забыть о сеансе. Я уверена, что во всем, в том числе и в убийствах, виновен один из тех, кто был на этом сеансе.

— Продолжай, — сказал он.

— Тот, кто был знаком со всеми пятью жертвами...

Блейк перебил ее:

— Как можешь ты называть Брэддока и тех двоих жертвами — ведь это они совершили убийства?

— Они сделали это против своей воли. Их использовали, — она посмотрела на него внимательно. — И я уверена, что человек, принудивший их сделать это, причастен к смерти Фрезера и Лазаля. Я думаю, это доктор Вернон.

Блейк покачал головой:

— Фрезер погиб в автомобильной катастрофе, не так ли? А у Лазаля, ты мне говорила, снова началось нервное расстройство. Можешь ли ты доказать, что Вернон имеет отношение к их смерти? Кто осмелится утверждать, что и та и другая смерть не были несчастным случаем?

— Ты что, его защищаешь? — возмутилась она.

— Никого я не защищаю, Келли, — раздраженно ответил он. — Я смотрю на вещи трезво. Ты не можешь обвинять Вернона, не имея никаких доказательств. Даже если он виновен, как, черт возьми, ты докажешь это? Ни один следователь в этой стране тебе не поверит. Даже нам с тобой трудно поверить в то, что возможно управлять астральным телом, тем более — людям непосвященным.

— Ты хочешь сказать, что нас надули?

— Нет, я только пытаюсь смотреть на вещи трезво.

— Трое из тех, кто участвовал в этом сеансе, совершили убийство. Теперь наша очередь. Кто знает, что произойдет с нами.