Шон Хатсон - Тени зла

— Вчера он погиб — несчастный случай.

— Несчастный случай? — беспомощно вырвалось у Келли, потрясенной известием.

— Мы не знаем подробностей, — пояснил Вернон. — Мне сегодня утром сообщил об этом директор метафизического центра. Я подумал, что вы имеете право знать.

Она кивнула и устало провела рукой по волосам.

— Он все равно умер бы, — заметил Жубер.

— Что вы этим хотите сказать? — резко спросила Келли, посмотрев на француза.

— У него были не в порядке нервы. Он принимал очень много таблеток. Он шел к смерти и не сознавал этого.

Келли уловила в голосе Жубера презрительную нотку, и это ее рассердило.

— Что для вас его смерть? — резко сказала она. — Для вас, проработавшего с ним столько времени!

Француза ее слова, казалось, вовсе не тронули.

— Это печальный случай, — вмешался Вернон. — Но, к сожалению, мы уже ничего не сможем сделать. — Он снисходительно улыбнулся Келли, и тон его голоса несколько изменился. — Я из-за этого пришел к вам, Келли.

Она посмотрела на него, выжидая.

— Вам, наверно, интересно знать, почему Жубер приехал сюда.

— Да, я подумала об этом.

— Я хочу, чтобы он поработал с вами над проектом, касающимся сновидений.

Келли бросила на француза настороженный взгляд.

— Зачем? — спросила она. — Я сама могу справиться с этой работой. Я занимаюсь ею с тех пор, как Джон Фрезер... ушел. — Она нарочно подчеркнула последнее слово.

— Жубер опытнее, чем вы. Я уверен, вы поймете. Я думаю, будет правильно, если он возглавит проект.

— Я с самого начала занимаюсь этим проектом. Почему его должен возглавить Жубер?

— Я уже объяснил. Он более опытен.

— Тогда у меня нет выбора, доктор Вернон. Если вы назначите Жубера старшим, я уволюсь.

Вернон заметил решительность Келли.

— Очень хорошо, — сказал он спокойно. — Вы можете идти.

Келли не смогла скрыть своего удивления.

— Если вы так ставите вопрос, я не буду пытаться вас задерживать. — Он развернул ментоловую конфетку и сунул в рот.

Не говоря ни слова, она поднялась, взяла свой кожаный «дипломат» и стала собирать бумаги на столе.

— Оставь их, — холодно проговорил Вернон.

Она бросила бумаги обратно на стол.

— Мне жаль, что вы не хотите смириться с этим, — сказал Вернон, — но знайте, что работа института — это главное.

— Конечно, я понимаю, — ехидно проговорила она. — Надеюсь, вы найдете то, что ищете. — Она посмотрела на Жубера. — И вы тоже.

Выходя из комнаты, Келли едва удержалась от соблазна хлопнуть дверью и почувствовала приступ гнева.

Она вышла на улицу и зажмурила глаза от неистово сияющего солнца. Ладони ее вспотели, дыхание было быстрым и неровным. Она подошла к машине, села за руль и оказалась в адском пекле, взволнованная и раздражённая. Посмотрев в сторону института, она злобно стукнула рукой по рулю.

Как мог Вернон так обойтись с ней? Она вздохнула и задержала дыхание.

И еще этот Жубер.

Самонадеянный ублюдок. Зачем он приехал в Англию? Неужели только затем, чтобы заниматься исследованием?

До нее вдруг дошла реальность происшедшего, и глаза ее наполнились слезами.

Она плакала о Лазале, разочарованная и опечаленная.

Девушка вздрогнула, почувствовав на щеках соленые капли, достала платок и поспешно вытерла их.

Она боялась, что Жубер и Вернон наблюдают за ней.

Зерно сомнения, зародившееся в ее душе, за последние несколько недель взошло; теперь ее предположения подтвердились.

Она была уверена, что между французом и директором института существует сговор. Ничто не могло разубедить ее в этом.

Сперва Джон Фрезер, потом Мишель Лазаль. Оба они были связаны с проектом, касающимся астральной проекции, и оба теперь мертвы.

Неужели это случайное совпадение?

Она подумала о том, что произошло за последние два дня, когда завела мотор и отъехала от обочины.

Этот сеанс. Тони Ландерс. Роджер Карр. Джеральд Брэддок.

Она оглянулась и через плечо посмотрела на мрачное здание института.

Даже в теплых лучах солнца оно казалось на редкость зловещим.

Приехав домой, она позвонила Блейку и рассказала обо всем, что произошло. Он внимательно все выслушал, иногда успокаивая ее. Чувство беспомощности и злость были так велики, что ей хотелось плакать.

Он спросил ее, может ли она вести машину; она удивилась и сказала, что может.

— Тогда приезжай и поживи у меня, — предложил он.

Келли улыбнулась.

— Навсегда?

— Пока не надоест. Поживешь со мной, пока все уладится, а там, кто знает, может, захочешь терпеть меня дольше.