Эндрю Клейвен - По ту сторону смерти

Шторм развел руками.

— Понимаете, дело в том, что я впервые прочел эту историю, когда мне было, наверное, лет десять, — сказал он с подкупающей простотой, которая, по мнению Харпер, должна была бы сразить Боулта наповал. — Я был буквально потрясен. Я вдруг понял — это и есть настоящая английская мистика. И это стало для меня своеобразным толчком. Я снял свой первый фильм двадцать лет назад — мне тогда было, не знаю, года двадцать два. Он назывался «Призрак». Я никогда не был в Англии и написал сценарий, сидя в Калифорнии. Там же проходили все съемки. Но когда я работал, перед глазами у меня стоял вот этот мир — понимаете? — мир «Черной Энни». Не знаю, он всегда был со мной в этом…

Шторм осекся и сокрушенно покачал головой. «Что ж, в конце концов, он американец, — напомнила себе Харпер, — а американцы давно утратили привычку изъясняться законченными фразами». Но то, что он сказал — или пытался сказать, — заставило ее задуматься. Положив подбородок на набалдашник, она посасывала пенковую трубку с чашечкой в форме черепа и часто моргала сквозь толстые линзы очков. «Да, кажется Ричард Шторм и впрямь любит английскую мистику», — думала она.

Возможно, в этом и заключался ответ.

Тем временем София Эндеринг быстро шла по узкой, забиравшей вверх улочке, и над булыжной мостовой в темноте гулко разносился стук ее каблуков. Великолепная грудь, так поразившая воображение Шторма, вздымалась от волнения. «Дурацкий рассказ, — думала София. — Дурацкий американец и рассказы у него дурацкие».

Одной рукой она прижимала к себе сумочку, другой ритмично, словно подчиняясь беззвучной команде, размахивала в такт шагам. Она шла, устремив взор вперед, подставляя лицо ветру и мелкому моросящему дождику.

Тук-тук. Тук-тук.

«Это всего лишь нелепое совпадение, — убеждала она себя. — Рассказ, повторяющийся звук, гонка по коридорам дома, населенного призраками». Тук-тук. Этот звук странным образом вторил ее воспоминаниям. Далеким и тяжелым воспоминаниям…

Дойдя до перекрестка, она сбавила шаг и полной грудью вдохнула холодный зимний воздух. Над головой у нее, подсвеченные полной луной, тяжелыми свинцовыми комьями перекатывались облака, наваливаясь на маячившие впереди таинственные кущи Холланд-парка и сливаясь с ними.

Тук-тук. Тук-тук.

София нервно оглядывалась по сторонам в надежде увидеть такси. Стояла непривычная тишина. Ни одной машины. Ни единой живой души. Лишь слабый звук ее собственного дыхания. «Наверное, уже слишком поздно», — решила она. Часы показывали второй час ночи. София почти физически ощущала звенящую тишину пустынной, безлюдной улицы у себя за спиной. Тишина нервировала, раздражала. Под уличным фонарем негр с войлочными волосами — очевидно, выходец с Ямайки — целовал сифилитичного вида блондинку. Проехали несколько машин. Откуда ни возьмись появилась шумная ватага подростков, они громко смеялись, и каждый норовил исподтишка пнуть другого. Они исчезли так же внезапно, как появились, и смех бесследно растаял в ночи. София решила, что ей надо следовать за ними, по направлению к авеню. Там даже ночью можно поймать такси. Она почти не сомневалась, что ей повезет. Таксистам она всегда нравилась.

Тук-тук.

София оцепенела. Ей показалось, что на сей раз это не просто плод ее воспаленного воображения. Неужели она действительно слышит этот звук? Негромкое цоканье по булыжной мостовой. Собравшись с духом, она обернулась и внимательнее вгляделась в темноту. Стиснутая с обеих сторон старыми, увитыми засохшим плющом кирпичными стенами, улочка сбегала вниз. Нет. По-прежнему ни души. Большинство домов были окутаны мраком, а если где-то и теплился свет, то он пробивался в щелки между плотно сдвинутыми шторами. София судорожно сглотнула. Все это изрядно действовало на нервы: история о монахине, ее собственное непонятное волнение. То, как она на глазах у всех уронила чертов бокал. Американец, который устроил этот спектакль…

Она повернулась и невольно вскрикнула.

Прямо перед собой она увидела мужчину. Он стоял совсем близко, непозволительно близко, его лицо буквально нависало над ней.

Первым ее побуждением было прошмыгнуть мимо, сделав вид, будто она ничего не заметила. Ничего не говорить. Не провоцировать. София опустила голову и сделала шаг вперед. Мужчина поднял руку. У нее екнуло сердце — может, все же позвать на помощь?

— Подождите, — сказал он. — Мисс Эндеринг. София. Не бойтесь.