Сильвия Брена - Майя Фокс. Начало

Мать, подруги утешали ее, уверяя, что и в этом случае она ничего не смогла бы сделать. И все-таки чувство вины не оставляло ее. Она навсегда запомнила тот день, каждую его проклятую минуту, каждую трагическую секунду.

Отец заехал за ней. Это был последний день ее занятий в той, старой, школе. На следующий год ты станешь взрослой, говорил ей отец, и пойдешь в другую. В эти последние весенние дни, когда Дэвид мог, он старался сам забирать ее из школы. Они уезжали обедать куда-нибудь вдвоем. Только не говори маме, малышка Майя, смеялся он. Через несколько месяцев, продолжал он, когда ты пойдешь в среднюю школу, ты будешь сторониться меня, но навсегда останешься моей блошкой, пусть и немножко другой, поэтому сейчас будем наслаждаться моментом. Майя обожала экспромты отца. Обеды в китайских ресторанчиках, рис, котлетки, сухарики и мороженое. Но любимейшим их местом был тайский ресторан «У Майи», расположенный в центре Примроз, одного из самых красивых, зеленых и уютных районов Лондона. Дэвиду нравилось название ресторанчика, потому что оно содержало имя его дочери. Они балдели от этих «тайных» обедов. Меган, сдвинутая на здоровье, терпеть не могла китайских и вообще восточных ресторанов, утверждая, что блюда в них — чистая отрава. Единственное исключение составляла японская кухня, которая, как считала мать Майи, «очищает организм».

Когда они ходили в рестораны втроем, отец, сидя за столом, заговорщицки подмигивал дочери. И часто смеялся, видя, как сердится Меган. Да, экспромты ее отца были чудесны.

И всему этому внезапно пришел конец. Навсегда.

В тот проклятый день Дэвид решил сначала заехать к себе в студию.

«Я всего на секунду, Майя. Подожди меня в машине. Я должен взять кое-какие бумаги, это важные документы, и мне нужно положить их в сейф дома».

Она и ждала. Слишком долго.

Она даже не заметила, сколько времени прошло. Мобильник-эсэмэс-музыка-в-наушниках, порылась в бардачке машины. Неожиданно до нее дошло, что отца нет уже более получаса. Она решила подняться и посмотреть, чем же так занят ее рассеянный родитель, что позабыл про нее. Сколько можно, сердито думала Майя, поднимаясь по узкой крутой лестнице здания, в котором размещалась студия Дэвида.

Прекрасное место для моих студий, объявил он своим женщинам, когда арендовал его. Однако когда Майя увидела этот странный дом в тишайшем квартале Хэмпстед-Хиф, ее разобрал смех.

Старый деревянный дом, окрашенный в желтый и синий цвет. Один на другой карабкаются четыре этажа, на каждом этаже по одной комнате. Дом напоминал ей перекошенное жилище Безумного Шляпника из «Алисы в Стране чудес».

На последнем этаже, под стеклянным потолком мансарды, отец установил свой телескоп. При свете ярких огней Лондона ты уж точно разглядишь свои звезды, подшучивала над ним Меган. А Дэвид души не чаял в своем убежище, расположенном в двух шагах от заросшего вереском холма Хэмпстед, этого почти нетронутого островка природы, по тропинкам которого он любил бродить, предаваясь размышлениям, когда наблюдений за звездами и изучения небесных карт ему было недостаточно.

В двух шагах от дома стояла странная церковь, Росслин-Хилл Юнитариан Чапел. В день весеннего равноденствия в ней устраивался настоящий праздник по образу и подобию кельтских. Эта деталь сразу пришлась Дэвиду по вкусу.

Дэвид — известный астрофизик, Дэвид — дотошный исследователь, Дэвид — мужественный разведчик. Дэвид — мой отец.

Майя безумно любила своего всегда витающего в облаках отца. И когда у нее что-то не ладилось, она всегда бежала в «желто-синий домик», как называла его с детства. Дэвид оборудовал для нее комнату на втором этаже. Так ты защищена, как ветчина в бутерброде, двумя этажами, объяснил он запрыгавшей от радости дочери.

В тот день, поднимаясь по лестнице, ведущей на третий этаж, в рабочий кабинет отца, Майя не испытывала радости. Напротив, у нее было какое-то тревожное предчувствие. Она позвала отца, но ей никто не ответил.

Слышался только шорох перебираемых бумаг. Торопливый и нервный.

«Черт возьми, папа! Как всегда, зарылся в свои проклятые бумаги и не отзывается ни на звонок телефона, ни на мой зов», — подумала Майя.

Но в эту минуту Дэвид уже ничего не мог воспринимать. Когда Майя вошла, она увидела человека в темной куртке с капюшоном на голове. Он стоял к ней спиной, нагнувшись над отцовским письменным столом.

Майя застыла, словно парализованная. Лишь ее взгляд работал как сканер, методично регистрируя все детали. Позже Майя, реконструируя происходившее, поняла, что в тот момент даже не испугалась. Она стояла спокойно, тщательно фиксируя все подробности. Чтобы никогда не забыть их.