— Я буду ждать вас, Фредерик. — прошептал пастор. — Но умоляю вас: вернитесь!
Он снова шёл в проклятый дом, которым теперь владел по свадебному договору. О, если бы в его власти было разнести по камушкам этот ненавистный склеп! С каким бы наслаждением похоронил он здесь все тайны и позор семейства Макгибуров! Но что он делает, зачем он возвращается сюда? На что надеется, чем себя обманывает? Не пакет же с документами, в самом деле, влечёт его под эти ослизлые стены!
Не смея войти главным входом, сэр Фредерик, трепеща от страха, лёгкой тенью огибал огромный дом. Он направлялся к боковому входу, которым выходила тётушка Лаура, вынося помои. Ему казалось, что этой дверью ходит меньшее из зол, обитающих в стенах ненавистного дома. Здесь выходила, шаркая подошвами, пожилая леди, когда с достоинством верующего в вышнее воздаяние человека совершала свой долг перед братом мужа. Она взяла на себя работу прислуги в этом бедном доме и старалась по мере сил соблюсти весь положенный ритуал встречи жениха. Для неё было всё просто и понятно, и вот она-то, милая и добрая христианка, оказалась жертвой дьявольского плана Макгибуров.
— Где справедливость твоя, Господи! — скрежеща зубами, возносил Всевышнему строптивую мольбу сэр Фредерик.
Входная дверь даже не скрипнула, впуская в чрево дома Макгибуров его нынешнего владельца. И Фредерик мысленно возблагодарил милую тётушку Лауру за то, что та с присущей ей аккуратностью смазала жиром петли.
Что делает он тут? Зачем возвращается? Ну что за дикая идея гонит его снова в жилище мертвецов?
"Ах, Глория, Глория, что ты сделала с моим сердцем!"
Страшен сон безумца. Несовместимы с разумом поступки человека, утратившего веру в справедливость. Он словно гонит себя к пропасти, презрев и жизнь, и безопасность, и все ценности, которыми ранее дорожил. Он ставит под сомнение саму реальность мира. Он словно пускается в плавание по чёрным водам Стикса, в любой момент рискуя утратить самого себя. Его несёт навязчивая мысль поймать ускользающую от него истину, он гонится за ней, как за болотным огоньком, упрямо не желая видеть под ногами смертельную опасность. Он одержим. Он исступлён. Он совершает глупость.
Дом Макгибуров, что ты за явление? Какая дьявольская рука тебя сложила, какая воля в тебя вдохнула твой мертвящий холод? Что видели, чему свидетелями были твои камни? Какую реку стонов и смертельных криков проносило под твоими мрачными сводами? Как кровью не сочатся твои стены? Как не ослепли окна, скрывая за собой чудовищную гибель Макгибуров? Как много их осталось в этом доме-склепе, навеки унесённых злобой старших братьев!
— Что вы молчите, Макгибуры? — беззвучно спрашивал у портретов Фредерик.
"Беги прочь, сэр Фредерик." — отвечали Макгибуры.
— Скажите, дама, эта седая прядь в ваших волосах не есть след вечного проклятия? — обращался к высокомерной леди Фредерик.
"Прочь, Уоллес." — холодно говорила та.
— Скажите, сэр, за вашим высоким воротником скрывается не перерезанное горло? — спрашивал у господина викторианской внешности измученный Фредерик.
"Беги, несчастный." — роняли плотно сомкнутые губы.
— Проклятый Седрик. — говорил с ненавистью Фредерик портрету колдуна. Тот ничего не отвечал, лишь горящие чёрным пламенем глаза его впивались в душу Фредерика. Лицо последнего потомка Макгибуров было дьявольски прекрасным — он походил на Люцифера в тот момент, когда его с небес повергли наземь. Сквозь смуглую кожу щёк, казалось, прорывался жар дьявольского пекла, тонкие губы безупречной формы едва сдерживали возглас ярости и боли. Чёрные волосы вздымались, как от палящего ветра преисподней.
Чем больше вглядывался Фредерик в портрет, тем более ему открывалась тайна Макгибуров.
— Ты… ты любил её! — воскликнул в леденящем ужасе несчастный Уоллес.
"Да! — хохотал портрет. — Не я один, все первенцы Макгибуров рождены от тайной связи братьев с сёстрами! Вот почему все вторые братья умерщвлялись! Одно древо, один ствол, одна кровь!"
— Умри. — сказал, как отрубил Фредерик. Он поднёс свою свечу к глазам портрета и содрогнулся, увидев, как те заметали чёрные молнии проклятий.
— Смерть Макгибурам. — сказал чей-то хриплый голос за спиной. И Фредерик, обернувшись, увидел Седрика — всего за миг до того, как страшный удар по голове обрушил его в беспамятство.
* * *
"Почему никак не настанет утро?"
Кто спросил это? Сам Фредерик или кто-нибудь ещё? Отчего так дико болит голова, и в ушах воют все волки Шотландии? Или это ветер гуляет в разбитом черепе?
Читать дальше