Джо Шрайбер - Без окон, без дверей

— Тебе нужны ответы. — Он тряхнул головой. — Потрясающе.

— Все мои вопросы о тебе. Благополучно ли ты переживешь случившееся. Сможем ли мы с тобой когда-нибудь… — Соня замолчала, вдохнула, задержала дыхание, выдохнула. — Я страшно виновата. Ты меня не обязан прощать, ни сейчас, никогда. Только хочу, чтобы ты знал, я делала лишь то, что считала правильным. Прежде всего, надеялась, что ты меня не бросишь.

Он молчал, глядя на дорогу и снег.

— Все можно уладить, — сказала она. — Мы все исправим и выберемся отсюда. Я тебе помогу.

Дальше долго ехали молча. Давление в черепе грозило взрывом. Уже минуло шесть, впереди лежал Милберн, видимый в первых робких зимних лучах.

В памяти вспыхнул образ мужчины в лесу, Роберта Карьера, ухмылявшегося на снегу, дергавшегося и вертевшегося всем телом. Голову вновь сильно сжало, резкий электрический разряд ударил в позвоночник добела раскаленными искрами. Гораздо хуже, чем когда-либо раньше. Скотт почти бессознательно стиснул кулак, и подаренный матерью коврик треснул с краю, картонные полоски порвались с одной стороны.

В тусклом свете приборной доски виднелся краешек чего-то, засунутого внутрь. Похоже на желтую официальную бумагу, несколько листов, свернутых и спрятанных в плетеном коврике.

Соня покосилась:

— Что это?

— Внутри было.

Он развернул бумаги. Четыре страницы, целиком исписанные старательным, аккуратным почерком матери с большими, тщательно вымаранными абзацами, не поддающимися прочтению. Скотт включил верхнюю лампочку и взял первую страницу.

21.09.1969 Дорогой Скотт!

Если ты сейчас читаешь, значит, я как-то сумела связаться с тобой, чему очень рада. Твой отец говорит, что привез меня сюда ради моей безопасности и защиты, но от чего? Я не сумасшедшая, угрозы для себя не представляю. Хотя случившееся в тот вечер в «Бижу» убедило меня, что отец верит, мне здесь будет лучше, вдали от города и предполагаемой смерти. Не знаю, правда это или нет. Видимо, я слишком мало знаю. В этом страшном месте, полном страданий и боли, не задают вопросов. Я не сплю ночами, слышу крики. Но

Последние строчки абзаца замазаны перекрещенными карандашными штрихами, разобрать невозможно. Скотт пробежал глазами к концу листа, где текст возобновился.

Может быть, так лучше, чем жить с тем, что мне стало известно. Боюсь, из-за строгой охраны и лекарств, которые дают врачи, это письмо останется между нами единственной весточкой. Лекарства очень сильные, их дают регулярно. Начинаю забывать. Может, это благословение. Трудно сосредоточиться, но постараюсь.

То, что собираюсь тебе открыть, я выяснила перед пожаром в «Бижу». Подозрения возникли гораздо раньше. Тайком от отца я занялась семейной историей Мастов. Многие отцовские родственники покончили с собой, очень многие потеряли рассудок. Узнав это, я начала

Дальше перечеркнуто.

Прадед твоего отца был чудовищем, ходячим бедствием. Нет слов для описания его злодейств. Он выстроил Круглый дом для удовлетворения своих худших желаний и прихотей, не опасаясь разоблачения. Не знаю, сколько женщин и девочек погибло в его стенах, но их голоса до сих пор говорят со мной, возможно, поэтому я не так в себе уверена, как думала сначала. Или это от лекарств, или от криков в забытом Богом

в забытом Богом

Снова вымарка.

Самой страшной ошибкой твоего прапрадеда стало похищение девочки по имени Розмари Карвер. Она

Скотт, мне очень трудно.

Лекарства

Лекарства

Веришь или не веришь, на то, что уже написано, ушла почти неделя, и если я не

Время остается лишь на самое важное

Отец Розмари Карвер был колдуном, чернокнижником. Поклялся на крови отомстить семейству Маст, наложил проклятие безумия, которое несут рассказы, пьесы, картины. Твой отец знал об этом и не верил, пока не начал видеть то, что заставило верить. Я пыталась предупредить его насчет фильма, уже могла предупредить, да было слишком поздно, потому что он писал рассказ

Конец второй страницы зачеркнут с такой яростью, что Скотт почти чувствовал отчаяние матери, старавшейся пересказать то, что ей было известно. Перешел к третьей странице, встревоженный укрупнившимся почерком, скошенными строчками, занимающими чересчур много места.

Скотт, все дело в проклятии. Остальное я слишком поздно узнала. Бальное платье Колетты Макгуайр. В тот вечер я тебя отправила к ним с этим платьем. Мне поручили его перешить к выпускному вечеру.

Надо было перешить, потому что она была беременна.