Ким Харрисон - Раньше умрешь, раньше взойдешь

— Как я сказала, мне, вероятно, не следовало нападать на Пола, — признала Накита.

Шу не поднял глаз, его пальцы неистово печатали.

— Пошёл к черту, — пробормотал он, доверяя нам удержать Эйса подальше от него. — Я не возьму вину за это на себя.

Как и ожидалось, Эйс пошёл к Шу, и Накита рванулась вперед.

— Назад, — сказала она грозно, но потянувшись за мечом, она заколебалась, когда пылающий шар света зажужжал сзади него. Это был его ангел-хранитель, и я знала по опыту, что они работали, заставляя вещи пойти не так, как надо. Чем больше Накита пыталась причинить ему боль, тем хуже от этого становилось. Возможно, ангел не верил в спасение Эйса, но делал это.

— Продолжай работать, Шу! — закричала я, двигаясь так, чтобы оказаться между ними, поднимая руки вверх, когда его ангел-хранитель предупреждающе загудел. Эйс видел только меня, и я смотрела на него так, как будто я умоляла его быть хорошим маленьким мальчиком. Если бы только я могла урезонить этого ангела, как Грэйс.

Я раздраженно поглядела на Накиту, принимая боевую стойку, один носок на мне, другой отсутствовал.

— Ты не только позволила ему уйти, ты ещё и дала ему проследить за тобой? — сказала я Наките.

— Не совсем так, — ответила она, затем топнула на Эйса ногой, чтобы заставить его отступить. — Хотя, возможно, — добавила она, — Эйс очнулся, когда я ударила Пола. Я знала, что он пошёл за мной, но я не думала, что это имеет значение. Мне жаль, Мэдисон. Я думала, что мы потерпели неудачу!

Эйс начал перемещаться, и трое последовали за ним: я, Накита, и ангел-хранитель.

— Шу, ты жалок, — сказал Эйс, и мне стало интересно, почему он хромает. Тебя охраняют девушки? Отойди от компьютера, а не то я тебя ударю.

Да, так и должно было случиться.

— Не останавливайся, Шу! — подбадривала я. Эйс сделал ещё шаг вперед с руками сжатыми в кулаки, и Накита вынула меч. У меня закружилась голова. Все выходило из-под контроля.

— Ты сумасшедшая курица! — закричал Эйс, зная, что у него есть ангел-хранитель, но всё ещё не готовый поверить в это. — Я тебя не боюсь!

— Ну, так подойди поближе, — поддразнивала она, с волосами, ниспадающими на лицо, которые делали её взгляд угрожающим.

Шу щелкал и щёлкал. Затем он остановился, и беззвучно прошептал:

— Да!

Я услышала вой открывающегося лотка для компакт-дисков. Мы сделали это! Мы действительно сделали это! — подумала я, чувствуя, как восторг заполняет меня.

Но Эйс тоже услышал Шу и заскрежетал зубами с диким выражением на лице. И внезапно, так как я стояла между Эйсом и Шу, я почувствовала, как сила покидает меня.

Верхнее освещение закружилось неясной голубой пульсацией, выливающейся на пол морга.

Только не сейчас!

Напуганная я свалилась назад, держась за живот, как будто пыталась удержать себя внутри. Накита повернулась ко мне, и я запаниковала, когда всю комнату заволокло синим свечением, исходящим потоком от арматуры в полу. Я собиралась обратиться к будущему. Эйс принял решение, и его будущее менялось. Это совсем не то, что мне нужно прямо сейчас!

— Мэдисон? — позвала Накита, но в ее голосе проскальзывали металлические нотки, как будто он доносился издалека.

Страдая от головокружения, я смотрела на нее. Я видела крылья позади нее, находящиеся в этот момент в будущем и поэтому невидимые для всех, кроме, возможно, ангела-хранителя, нависающего над всеми нами. Ее глаза были серебряными. Накита была слишком красива, чтобы смотреть на неё, и мне потребовалось несколько попыток, чтобы прошептать:

— Меня сейчас унесёт в будущее, Накита. Не дай мне уйти!

Ее клинок опустился в замешательстве, и, воспользовавшись удобным случаем, Эйс двинулся.

— Нет! — закричала я, но упала в обморок как вывернутый наизнанку мир. Накита бросилась ко мне, успевая подхватить меня в нескольких дюймах от пола. Шу закричал, но моя голова была повернута к потолку. И по мере того, как усиливалось фиолетовое свечение, потолок, стены — все растаяло, и на меня навалилась красота звезд.

У меня перехватило дыхание, боль от такой невероятной красоты рассекала меня как огонь. Мелодии звуков, никогда прежде не слышанные, взорвались в моей душе. Слезы заполнили мне глаза, и я задрожала у Накиты в руках.

Я застонала от боли, и она повернула меня лицом к себе. Ужасную красоту небес сменила трагическая красота ангела, Накиты, которой я причинила боль, которой объяснила, что такое страх. Я сделала это с ней. Я. Но серафимы были правы: страх — это дар, и он сделал ее чем-то большим, чем она была прежде в тот момент, когда он прорвался в неё.