Ким Харрисон - Раньше умрешь, раньше взойдешь

— Я не предавал то, во что верю! — сказал Барнабас, и я задрала подбородок.

— Мы найдем его первыми, — заявила я. Рон хмыкнул, медленно, маленькими шажочками отступая назад.

— Посмотрим, — ответил он. — Ты не знаешь, кого ищешь. Ты не заглядывала в будущее. Я точно знаю. Ты слишком самоуверенна. Серафимы снабжают вас информацией? Удачи вам! Они настолько дальновидны, что не замечают происходящего под самым их высокомерным носом. Ты не имеешь ни малейшего понятия, что собираешься сделать.

— Правда? — Я выстрелила в него взглядом. — И кто же в этом виноват?

Широкая улыбка расплылась по его лицу.

— Я, — проговорил он, и по-прежнему глядя на меня, исчез.

Мир вспыхнул в движении и в звуках, и меня потряс внезапный взрыв нового света и шума. Внимание снова раздвоилось, я все еще цеплялась за ниточки чужого амулета, которого уже не было. Я видела, как он исчез, скрывшись в ярком беззвучном хлопке. Я никогда не научусь такому.

— Бог тебе в помощь, Накита, — сказал Барнабас, шагнув на середину дороги. — Почему ты просто не сказала ему, кого мы собираемся спасти?

Накита развернулась на каблуках.

— Ты все еще наивно считаешь, что я планирую спасать Шу? — спросила она, указывая на сумочку, будто она была оружием. — Если я замечу черные крылья, светлого жнеца или ангела-хранителя кроме Грейс, я его убью. Я не хочу, чтобы какой-то кретин, хранитель времени приставил ангела-хранителя к такому, как Шу!

— Рон не кретин! — закричал Барнабас, сохранивший, по-видимому, капельку лояльности к своему прежнему шефу.

— Кретин!

Я вздохнула, усевшись на теплый асфальт спиной к ним, ожидая, когда они перестанут собачиться. По крайней мере, Рон думает, что мы не знаем, кто был помечен.

— Ты не убьешь Шу, — заявил Барнабас. — Я тебе не позволю!

— Осторожно, Барнабас, — передразнила Накита. — Твоя мрачность проявляется.

Это было низко, и я обернулась, чтобы увидеть как она, положив руку на бедро, почти нос к носу уставилась на Барнабаса. Он нахмурился, чувствуя стыд от унизительного термина. Барнабас не был мрачным. Ну да, он покинул Рона, но он не был линчевателем, который жил только ради убийства.

— Я не позволю, чтобы к Шу прикрепили ангела-хранителя, — сказала она, неопределенно указывая в сторону невидимого города. — С того момента, как он решится на убийство, он будет вызывать только боль для всего мира. Нет никакого милосердия для такой жизни!

— Забавно, а это не то, чем ты занимаешься? Убиваешь людей? — огрызнулся он, и темный жнец разочарованно взвыла.

— Заткни свою пасть! — прошипела она Барнабасу. — Все споры ни к чему не приведут, кроме нависшей беды над Мэдисон. Серафимы наблюдают.

— Тогда сама заткнись, — раздраженно ответил он, но я почувствовала новый виток беспокойства. Я забыла. Забыла, что серафимы наблюдали, и если я не смогу заставить светлого и темного жнеца сотрудничать, тогда все пропадет пропадом.

— Барнабас, — перебила я его, не отрывая взгляда от кукурузного поля. — Может ли Рон что-нибудь предпринять, основываясь на том, что узнал от нас?

Наконец, спор прекратился. Шаги Барнабаса были бесшумны в мягких ботинках, когда он подошел ко мне. Его крылья исчезли, на лице обеспокоенное выражение. Очевидно, Рон его потряс.

— Пока Рон не сможет идентифицировать меченного, думаю, ничего не изменится, — сказал Барнабас, и Накита фыркнула. — Мы должны быть более осмотрительными, чтобы препятствовать ему следовать за нами. Один из нас должен остаться с тобой и скрывать резонанс твоего амулета. — Он окинул пристальным взглядом Накиту, стоящую позади меня. — Было бы намного легче, если ты просто согласишься не убивать Шу.

— Я не убью его! — протестовала она, шагнув вперед. — Но я это сделаю, прежде чем позволю Хроносу отправить своего жнеца или ангела-хранителя, защищая его от судьбы. Под опекой ангела и бессмысленной защитой небес до конца дней своих он может натворить немало бед!

Я задумалась, как много диктаторов в мировой истории были под крылышками нежной заботы Рона, отстаивающего право души на выбор. Поднявшись на ноги, я вздохнула.

— Это на самом деле странно, — сказала я, отряхивая черные трико. — Я люблю вас обоих, и понятия не имею почему.

Накита моргнула, переводя внимания с Барнабаса на меня.

— Потому что ты темный хранитель времени, — сказала она таким тоном, будто все и так очевидно.

Вздохнув, я посмотрела вверх и вниз по дороге, желая быть где-то в другом месте. Где-нибудь еще.