Юрий Кургузов - Кольцо Изокарона

А лошади испугались, стали храпеть, рваться из рук, и тогда один колдун схватил ружье, чтобы убить медведицу. Но я заслонил ее собой, попросил их не стрелять и сказал, что переговорю с ней.

— И переговорили?

— Конечно. Я мысленно передал ей: не беспокойся и не тревожься. Люди с оружием сейчас уйдут, и я уйду вместе с ними.

— А она?

— Просила остаться. Говорила, что привыкла ко мне. Но я объяснил, что не могу больше жить без сородичей, и, огорченная, медведица ушла. Скажу честно, колдуны были поражены, просто обомлели.

— Представляю. И куда же они вас повезли?

— Туда, где я встретил бронзоликого Учителя, который со временем сделал Учителем и меня.

— А из детей вы там были один?

— Нет, — покачал он головой. — При святилище жили еще несколько мальчиков, все старше меня и тоже сироты. Как я понял позже, из них колдуны готовили себе смену.

— А если у ребенка не было способностей? Его выгоняли?

Он замешкался на долю секунды.

— Д-да, выгоняли… — Но тут же поспешно добавил: — Только не думайте, что их бросали на произвол судьбы: из памяти мальчиков "стирали" годы и месяцы, проведенные в святилище, а затем отвозили в одно из ближайших поселений.

Я невольно поёжился.

— И там их принимали?

Его взгляд сделался суровым как сталь, и на мгновение куда-то пропал весь его европейский лоск.

— А кто же, интересно, осмелится не принять ребенка, которого привел колдун?..

Какое-то время мы оба молчали. Потом я тактично напомнил:

— Значит, так началась ваша учеба?

Он медленно кивнул:

— Да-да. Тогда всё и началось… Понимаете, наши наставники считали, и, конечно, вполне справедливо, что у детей не только самые обостренные чувства и восприимчивость, но и способность к выживанию. И с нами не церемонились: сон — пять-шесть часов в сутки, питание очень скудное, хотя постоянно проводились тяжелые физические тренировки. Нас заставляли целыми днями сидеть на деревьях и лазать по скалам, а иногда ученика сталкивали с обрыва в пропасть или на острые камни, и нужно было упасть так, чтобы не разбиться. Или сажали на месяц в яму для совершенствования самопознания и занятий медитацией…

— Простите, — перебил я, — но это, кажется, очень походит на йогу.

Учитель пожал плечами:

— А не все ли равно, как назвать? Суть невозможного с точки зрения простых людей — едина. Посвященные, или, если хотите, колдуны разных рас и народов используют одни и те же методы и средства для достижения одних и тех же целей. Разница лишь в терминах. Тибетские и китайские монахи, индийские йоги, русские ведуны, сибирские шаманы и кельтские друиды занимаются, в общем-то, одним и тем же. Разница, повторяю, только в деталях. Ну и конечно, всюду есть Посвященные "черные" и "белые". Кстати, своей первой ступени — колдуна-врачевателя — я достиг только через двадцать лет обучения…

— Извините, — снова перебил я. — Так, значит, белый колдун — это…

— Врач, защитник, учитель.

— А черный?..

— Черный?.. — Он зло усмехнулся. — Черные колдуны всех народов черпают силу и знания у враждебных человеку стихий природы, из царства мертвых, а также тайных, секретных папирусов, пергаментов, свитков и книг, в которых отражена черная магия всего человечества. Нет, конечно, и нам, белым магам, приходится порой обращаться к этим источникам, потому что, не зная врага, невозможно с ним бороться. Однако здесь главное — не переборщить, не перейти ту грань, за которой Добро становится Злом, а Свет — Тьмой: ни в поступках, ни даже в мыслях, — иначе конец: сам станешь одним из н и х. Но как бы то ни было, я, например, довольно неплохо разбираюсь в Яджур-веде…

— А что это такое?.. — начал я.

— … вам знать абсолютно ни к чему, — вежливо закончил он. — Но самое полезное из арсенала черных магов — это способность мгновенно исчезать путем искривления пространства.

— А что такое "искривление пространства"?

Он улыбнулся:

— В вашем мире, сударь, это понятие не известно еще даже самым великим умам, так что не забивайте попусту голову, хорошо?

— Хорошо, — согласился я. — Но каким же было ваше дальнейшее обучение?

Он перестал улыбаться.

— Непростым, очень непростым. Когда наставники решили и объявили перед остальными учениками, что мои сверхспособности сильнее, чем у других и я — лучший ученик, жизнь моя превратилась в ад. Старшие юноши объединились и каждый день безжалостно отрабатывали на мне приемы всевозможных боевых систем Запада и Востока. Я постоянно ходил в синяках и шишках, но самые жуткие воспоминания…