Роман Дремичев: От смерти не уйти… [СИ]

…Бой был ужасен. Неистово грохотали черные пушки, похожие на разъяренных демонов из бездн ада, стоявшие на вершинах близлежащих холмов. Они посылали десятки раскаленных ядер в небеса, чтобы потом те со страшным, сводящим с ума свистом рухнули на землю, высоко подбросив ее пласты над головами уставших измученных людей, сея гибель и разруху вокруг себя. Словно кошмарные драконы из страшных детских сказок, пушки выплевывали яркий огонь и струи густого белоснежного дыма. Почти все поле боя было уже сокрыто за непроглядной завесой этого молочно-белого тумана. Где-то вдалеке стрекотали ружья, слышались безумные крики гибнущих в огне, разрывающие душу на части, чьи-то разъяренные вопли, грязная площадная ругань и громкий звон сталкивающихся разящих сабель. Там шла ожесточенная рукопашная — кровавая карусель жизни и смерти.

За небольшим холмом справа послышалось истошное надрывное ржание смертельно напуганных лошадей. Видимо конница под командованием капрала Даутса, что шла в обход заслонов неприятеля на выручку своим, залегшим под прицельным огнем пушек у дальнего лесочка, там напоролась на хитро устроенную засаду врага. Теперь им не сладко приходится. И на помощь послать больше некого (они и сами — помощь раненым и изможденным долгой битвой солдатам). Все давно либо уже мертвы, либо задействованы в этой кровавой баталии.

Огненный шар солнца лениво стоял в зените. Было очень жарко. Хоть бы легкий полуночный ветерок подул, остудил разгоряченные тела солдат, покрытые коркой засохших пота и крови, но его как на зло не было. В этот страшно длинный, изнуряющий день Великим Вселенским Силам вкупе с могущественными богами этих земель было не до смертных. Люди были предоставлены сами себе.

Погода стояла прекрасная. Последние несколько дней солнце вообще не показывалось, скрываясь за пеленой хмурых серых облаков. И теперь оно безучастно взирало на кровавую игру, что затеяли эти обезумевшие людишки, любуясь ее действием, наслаждаясь свысока представшей ей картиной…

Одни бойцы в ярких зеленых мундирах — сейчас заметно потрепанных, покрытых толстым слоем налипшей пыли — держали оборону большого каменного города, гордо возвышавшегося на берегу Западного океана, не давая неприятелю прорваться к его стенам и захватить один из крупнейших центров страны. Ночью наспех были сооружены укрепления, навалены баррикады, прорыты глубокие ямы, траншеи, рвы и смертельно опасные ловушки. Комендант города едва узнал о приближении врага, сразу же задействовал все имеющиеся в наличие силы, чтобы уберечь от захвата Закатную твердыню. Верными долгу солдатами и ремесленниками, которые добровольно пришли в ряды армии, было сделано все для обороны родного обиталища. Никто из них не хотел отдавать на поругание захватчикам свой отчий дом.

Нападавшие носили синие одежды и блестящие на солнце стальные шлемы-каски украшенные оборкой из темных шкур. Подлые поработители из восточных стран, они целенаправленно и решительно вторглись в пределы южной страны, казавшейся такой безобидной и легко доступной, но на самом деле оказавшейся грозной и сильной. Страны, которую до сих пор никто не в силах был покорить. Это была земля свободы, страна вольных и смелых людей…

Я находился среди «зеленых» — так именовали себя городские воины. Мой отряд входил в центурию под командованием тавруса Лирика, и мы сдерживали противника у заграждений ближе к лесу на самом дальнем рубеже от города и залива. Наш левый фланг — сейчас почти весь скрывшийся в пороховом дыму — был самой горячей точкой на всей линии обороны. Вокруг бревенчатой стены раскинулись безжизненные не вспаханные поля, голые и заросшие кое-где колючими кустами магурий. По ним в обход густого леса враг уверенно и безбоязненно маневрировал, атакуя бастионы со всей жестокостью и безжалостностью, окрыленный своим безрассудством. Прямо за нашими спинами росла небольшая березовая роща, по краю которой тянулась старая наезженная дорога, ведущая прямиком к городским воротам. Эта роща была сейчас для нас дальше, чем само солнце и синее небо, за тысячи тысяч долгих верст от насыпей и валов — наших хилых укреплений.

Мы не имели права отступать! Приказ — держаться до конца, как бы тяжело не было! Сдаваться на милость врагу — нельзя! Ходит слушок по окопам, что вскоре на военных судах подойдет подкрепление из столицы, но я, как и многие мои товарищи, почему-то уверен, что это все обман, никто не успеет добраться до нас во время. Последние кто прибыл к нам вчера — ребята из сотни Сабара — все давно погибли, наткнувшись на заслон врага далеко в полях — даже мы не успели им помочь. Трое выживших, сумевших несмотря ни на что прорваться назад к баррикадам, умерли через несколько часов от многочисленных ран и большой потери крови. Скоро, наверное, и мы последуем вслед за ними.