Роман Дремичев: Ледяной змей [СИ]

По дну небольшого оврага вилась узкая тропинка, почти заваленная свежим снежком. Она виляла по склонам гор на западе и выбегала в долину на востоке, соединяя собой две небольшие деревушки, прижавшиеся с разных сторон к горе Райшен. Этой тропой часто пользовались. Селяне вели оживленную торговлю как между собой, так и с дальними деревнями и селениями, что расположены за грядой холмов и лесом в бассейне реки Вара. И сейчас по ней двигался обоз — крытая мешковиной телега, запряженная двойкой серых коней. Этим и воспользовались притаившиеся в снегу разбойники. Они внезапно атаковали путников, выскочив с громкими угрожающими криками из леса.

И Фарракс увидел как безжалостно и подло двуногие — исконные враги всех зверей — не жалеют и себе подобных. Кровавая драма была в самом разгаре. Трое грязных воинов в кожаных потрепанных доспехах и рваных плащах, злобно завывая, атаковали повозку. В снегу уже лежали раненые и убитые. Четверо нападавших нашли свою смерть на тропе, но и четверо охранников повозки включая возницу, окрасив снег своей кровью, отправились на тот свет. Из тех, кто путешествовал в столь не подходящее время по зимнему лесу, остался в живых лишь старец в сером блестящем плаще с капюшоном и деревянным, увитым странной резьбой посохом в руках. Седая борода путника спуталась и болталась как сырая тряпка. Он медленно отступал в лес, прижимая к груди странный небольшой ящик черного, словно мрак бездны цвета. И ужас плескался в его старческих, почти бесцветных глазах. Но видимо то был не страх смерти. Нет, что-то другое вселяло опасение в его душу.

— Эй, старик, не уходи, мы еще не закончили, — пророкотал один из бандитов. — Ну же, не упрямься, отдай нам все, и может останешься жив. Если тебя это устроит, конечно.

Его товарищи громко засмеялись и надвинулись на старика.

Защитники старца давно уже отправились в мир иной и он был совершенно один перед лицом смерти. И один на один с врагами, не ведающими жалости и сострадания отбросами. Да будет проклят тот день, когда их отцы обрюхатили их грязных матерей! Но разбойники все ближе и жуткие ухмылки на их лицах кривятся. И смерть танцует на остриях их мечей.

Ничего не изменить уже и ждать помощи неоткуда. Вот и все. Долгий путь подошел к концу, хоть и не в том месте, где должен был. И старец решился на отчаянный шаг. Он громко вскричал, взмахнув посохом, сбивая на лету снежинки, вскинул руку с ящиком вверх и с силой ударил его о землю, добавив затем еще сверху удар навершием странного посоха, выполненным в форме черного крюка.

Бандиты, предвкушая скорую развязку, оскалились еще страшнее и, перемигиваясь, медленно окружали свою жертву. Времени у них было достаточно и старцу не избежать своей участи. Их небритые грязные рожи лучились жаждой убийства и скоро они утолят ее голод. Но внезапно произошло то, чего никто из них никак не ожидал.

Сундук громко треснул, разламываясь в щепы, замок скрепляющий крышку лопнул и сразу прогремел страшной силы взрыв. Словно яркое полуденное солнце родилось прямо на земле, всколыхнулось, оживая, и взметнулось к небесам, где и должно было быть. Чудовищный гул пронесся над лесом, тревожа так долго спящий ветер, наполнив его странными запахами и разящим жаром. И пламя лизнуло кроны деревьев, прожигая их насквозь, превращая в золу. Огненный вихрь взмыл до небес, круша все, до чего мог дотянуться. Оплавленные комья горячей земли разлетелись окрест. Люди в миг превратились в прожженные огнем фигуры и умирали, сгорая заживо, растворяясь в кипящем снегу.

А в центре этого хаоса вдруг мелькнула белоснежная тень — разящая полоска смерти, словно чья-то неприкаянная душа нашла вдруг проход в мир живых и не преминула им воспользоваться, наконец-то обретя свободу. Еще миг и она исчезла за пеленой снегопада.

Фарракс отпрянул, когда грохот накрыл лес. В ужасе, спасая свою жизнь, он метнулся по склону холма — страх гнал его все дальше, а рядом падала земля, горели деревья, жар обжигал плоть, опаляя своим дыханием шерсть животного. И огромные деревья валились на землю, словно умирая, снег растаял и кипящие ручьи затопили овраг. Волк взвился в стремительном прыжке — еще чуть-чуть и он на холме, а за ним спасение — по тропе, через распадок подальше от этого кошмара.

Бешено стучит растревоженное сердце в груди, терзая ребра, уши режет чудовищный грохот, плоть обжигает вода. Еще немного и он вырвется из этой ловушки. Еще немного, но вот что-то тяжелое со страшной силой обрушилось на него сзади. И волк, даже не пискнув, упал как подкошенный. Свет померк в его глазах, наполнившихся тьмой, и мрак придавил его тело к земле. А потом все исчезло…