Стивен Кинг - Посвящение

Еще одно было характерно для этого мужчины, — продолжала Марта. — У него не было особых сексуальных потребностей. По крайней мере он выглядел не таким, каким обычно бывает мужчина…

— Ты хочешь сказать, что он…

— Нет, он не был гомосексуалистом, или голубым, как их теперь принято там называть. У него не было влечения к мужчинам, но он не испытывал особой тяги и к женщинам. За все эти годы, пока я убирала его номер, всего два или три раза я находила в пепельницах в спальне сигареты с помадой и чувствовала запах духов на подушках. Один раз я нашла карандаш для бровей в ванной — он закатился в угол под дверь. Думаю, это были проститутки по вызову (подушки пахли не теми духами, которыми обычно пользуются приличные женщины).

Но два или три раза за все эти годы не так уж много, правда?

— Да, уж это точно, — согласилась Дарси, вспоминая бесчисленные женские трусики, которые ей приходилось вытаскивать из-под кроватей, презервативы, плавающие в унитазах, в которых поленились спустить воду, накладные ресницы на подушках и под ними.

Марта сидела несколько мгновений молча, углубившись в свои мысли, потом подняла голову.

— А знаешь что? — сказала она. — Этот мужчина испытывал влечение к самому себе! Тебе это может показаться невероятным, но так оно и есть. В нем уж точно не было недостатка сока — я знаю это по всем тем простыням, что меняла.

Дарси кивнула.

— А в ванной всегда стояла баночка холодного крема или что-нибудь на столике возле его кровати. Думаю, он пользовался этим, когда занимался мастурбацией, — чтобы не поранить кожу.

Женщины посмотрели друг на друга и вдруг истерически расхохотались.

— А ты уверена, что все было не наоборот, дорогая? — наконец спросила Дарси.

— Я ведь сказала — холодный крем, а не вазелин, — ответила Марта. Плотина снова прорвалась: женщины смеялись минут пять, пока у них не выступили слезы на глазах.

Но вообще-то тут не было ничего смешного, и Дарси знала это. И когда Марта продолжила свой рассказ, она просто слушала, с трудом веря своим ушам.

— Прошла примерно неделя с того дня, как я побывала у Мамаши Делорм, а может быть, и две, — продолжала Марта. — Не помню. Давно, это было. Я уже была уверена в своей беременности — меня не тошнило или что-то там еще, но я ее чувствовала. Не по тем местам, что ты думаешь. Кажется, что твои десны, твои ногти на ногах, твоя переносица сами догадываются, .

Что происходит, еще до того, как узнают все остальные части тела. Или вдруг тебе захочется в три часа дня китайского рагу с грибами и острым соусом, и ты спрашиваешь себя: «Эй, что со мной?» Но ты знаешь, что это такое. Я не сказала ни слова Джонни, разумеется, — я понимала, что он в конце концов узнает, но говорить ему боялась.

— В этом никто тебя не обвинит, — согласилась Дарси.

— Однажды поздно утром я была в спальне люкса Джеффериса и, прибираясь там, думала о Джонни и о том, как сказать ему о ребенке. Джефферис куда-то ушел — скорее всего на встречу с одним из своих издателей. Кровать в его номере была двуспальной и смята на обеих сторонах, но это ничего не значило — он плохо спал и все время ворочался. Иногда я приходила убирать номер и видела, что даже наматрасник выдернут.

Так вот, я сняла покрывало и два одеяла. У Джеффериса была жидкая кровь, и он всегда накрывался всем, чем только мог. Потом начала снимать верхнюю простыню со стороны ног и сразу увидела. Это была его сперма, уже почти высохшая.

Я стояла и смотрела на нее… ну, не знаю сколько минут. Мне казалось, будто меня загипнотизировали. Я представила себе его лежащим в одиночку на кровати после того, как ушли все его друзья, лежащим на кровати и чувствующим только запах табачного дыма, который они оставили после себя, и собственного пота. Я представила себе, как он лежит на кровати и вдруг начинает заниматься любовью сам с собой, призвав на помощь маму — большой палец и четырех ее дочерей. Я видела все это так же ясно, как вижу сейчас тебя, Дарси. Единственное, что я не могла представить себе, — это картины, которые он видел в своем воображении… а принимая во внимание то, как он разговаривал никаким он был, когда не писал свои книги, я рада, что не видела их.

Дарси смотрела на нее неподвижно, словно окаменев, не произнося ни единого слова.

— В следующий момент я почувствовала, как… как меня охватило желание. — Она замолчала, затем медленно и задумчиво покачала головой. — Меня охватило желание, словно мне захотелось в три часа дня китайского рагу с грибами и острыми приправами, или мороженого с солеными огурцами в два часа ночи, или… а что хотелось тебе, Дарси?