Роберт Маккаммон - Лебединая песнь. Последняя война

— Я не знаю.

Он засмеялся.

— Нет, ты знаешь.

Она взглянула на него.

— Что?

— Ты должна знать, — ответил он. — Ты знаешь, что тебе надо где-то начать. Даже на этом маленьком поле, как это.

— Я возвращаюсь назад в Мериз Рест с вами! Там я…

— Нет, — сказал Джош, его глаза были полны нежности и боли. Лоб рассекли три рубца, которые всегда будут напоминать ему о старом борцовском трюке. — У нас больше нет еды и питья, чтобы вернуться назад в Мериз Рест. Это далеко отсюда.

— Не слишком.

— Достаточно далеко, — сказал он идя по долине. — Ты видишь, здесь есть много места для зерна, в этих долинах. И я думаю, на этих горах есть много хижин. Много людей, не имевших свежей окры, бобов или каши в течение долгого времени.

Его рот наполнился слюной при мысли об этом.

— Самой обычной человеческая еды, — сказал он и засмеялся.

Она наблюдала за ним, за женщиной и детьми, которые работали.

— А как же люди из Мериз Рест? Как же мои друзья?

— Они смогли выжить до того, как ты попала туда. И они смогут выжить до тех пор, пока ты не вернешься. Сестра была права. Тебе надо работать, пока идет лето, ибо кто знает, как долго оно продлится? Может быть месяц, а может быть полгода. Но холод вернется. Я лишь молю Бога, чтобы следующая зима не длилась так долго.

— Эй, эй там.

Фермер увидел их, поднял руку и помахал. Женщина и дети остановили работу и смотрели на дорогу.

— Пора заводить новых друзей, — сказал Джош мягко.

Свон не ответила. Она наблюдала за машущим рукой мужчиной и вдруг подняла свою руку и замахала ему в ответ. Фермер сказал что-то женщине и пошел по извилистой тропинке, связывающей его землю с дорогой.

— Начинай здесь, — сказал ей Джош. — Прямо сейчас. Я думаю, что эта девушка — Радость — могла бы даже тебе помочь. Иначе как бы она смогла сохранить тот цветок живым столько времени?

Его сердце стучало, но он должен был сказать.

— Теперь я тебе более не нужен, Свон.

— Но я нуждаюсь в тебе, — ее губы задрожали. — Джош, ты мне всегда будешь нужен.

— Птицы должны летать, — сказал он. — И даже лебедь должен иногда расправлять крылья. Ты знаешь, где я буду и ты знаешь как туда добраться.

Она покачала головой.

— Добраться как? — спросила она.

— Поле за полем, — ответил он.

Она подошла к нему, он обнял ее и крепко прижал.

— Я так тебя люблю… — прошептала Свон. — Пожалуйста, не уходи еще. Останься еще на день.

— Мне бы хотелось. Но если я сейчас останусь, то я не смогу уйти. Я должен идти пока все еще знаю, что хочу уйти.

— Но… — сказала она хрипло. — Кто будет тебя защищать?

Он засмеялся, но его смех был смешан со слезами. Он увидел фермера, приближающегося по тропинке, и Робин шел, чтобы встретить его. Другие тоже поднялись.

— Ни один человек никогда не мог быть горд своей дочерью так, как я горжусь тобой, — прошептал ей на ухо Джош. — Ты совершишь прекрасные вещи, Свон. Ты все вернешь на свои места и задолго до того как ты вернешься в Мериз Рест…

Я услышу твое имя от путешественников, и они скажут что они знают девушку по имени Свон, которая превратилась в красивую женщину. Они скажут, что ее волосы как пламя, и что она имеет внутреннюю жизненную силу. И ты должна вернуть эту силу земле, Свон. Вот что ты должна возвращать земле.

Она посмотрела на черного гиганта, и ее глаза засветились.

— Здравствуйте! — сказал фермер в соломенной шляпе.

Он уже слегка загорел на солнце. Грязь прилипла к его рукам.

— Люди, вы откуда?

С конца света, — ответил Джош.

— Эх. Ну…

Совсем не похоже, что свет сегодня кончается, правда? Нет, может быть завтра, но точно что не сегодня.

Он снял шляпу, промокнул лоб рукавом и уставился на солнце. — О, Боже. Как замечательно. Думаю, что я никогда не видел ничего прекраснее, кроме быть может, моей жены и детей.

Он протянул руку к Робину.

— Меня зовут Мэт Тейлор.

— Робин Оукс.

Он пожал руку фермеру.

— Вы, люди, выглядите так, как если бы вам надо было выпить глоток воды и немного отдохнуть. Если вы не против, я приглашаю вас вниз, к себе. У нас не много, но мы как раз работаем, как раз стараемся вырастить бобы и окру, пока светит солнце.

Свон посмотрела вдаль.

— Что это там за деревья?

— Что? Те мертвые? Ну, грустно говорить, это были ореховые деревья. Обычно ветви ломались от тяжести к октябрю. А там, — он показал рукой на рощицу, — мы обычно собирали персики весной и летом. Конечно, это было до того, как все случилось.

— О, — сказала Свон.