Джозеф Нассис - Еретик

От выстрела пленного отбросило вместе со стулом назад. И он неподвижно замер на залитом кровью полу.

Настала тишина. Несколько секунд никто из присутствующих не двигался, словно желая убедиться, что бездыханное тело Хуана Альвареса никогда уже не вернется к жизни. Затем Кейд дал сигнал, и вся группа немедленно пришла в движение. Один из бойцов собрал с пола стреляные гильзы, другой осмотрел все помещение и убедился, что следов команды в доме не осталось. Тридцать секунд спустя все бойцы Кейда вышли через главный вход и расселись по джипам. Кейд и Райли заняли места в первой машине с открытым верхом, возглавлявшей колонну.

Вся операция заняла не больше трех минут, после этого люди Кейда словно испарились, оставив в доме семь мертвых тел.

Позже той же ночью Кейду снился сон.

Он стоял один, на середине улицы, в городе, у которого не было названия. Он бывал здесь прежде, и не однажды, но всякий раз события развивались и завершались по-разному, словно их определял случай, вращение некоего гигантского космического колеса Фортуны, а не те действия, которые он должен предпринять или уже предпринял.

По предшествующему опыту он знал, что город заканчивается всего в нескольких кварталах отсюда. Обрывается он внезапно, превращается в пустоту, огромное и бесконечное ничто, подобное полотну художника, к которому тот еще не успел прикоснуться кистью. Пустому и безжизненному.

Этот город стал центром его вселенной.

Вокруг нескладными грудами чернели развалины зданий — результат предыдущего его визита. «Интересно, — вдруг подумал он, — как же выглядел этот город несколько недель назад: перед тем как началось противостояние?» А оно началось и продолжалось до тех пор, пока не остались одни эти пустые оболочки домов. «Неужели и дорога, как и здания, будет такой же изломанной, разбитой?»

Он не знал.

Затем он перестал думать об этом и вернулся к настоящему, ибо считал, что даже после того, что случилось, ему все же удастся установить истинную личность Врага.

Небо быстро темнело, хотя до наступления ночи оставалось еще несколько часов. Откуда-то из-за горизонта накатывали темно-серые грозовые тучи, время от времени озаряемые зеленовато-серебристыми вспышками молний. Тучи напоминали табун лошадей, стремившихся достичь города до начала противостояния — великой схватки. В воздухе запахло дождем и электричеством. В медленно меркнущем свете все тени удлинились, задвигались. Еретик уже давно узнал, что тени могут жить своими жизнями.

И старался избегать их.

Тут внимание Уильямса привлек топот шагов по мостовой, и он понял, что время его пребывания здесь вышло. Кейд развернулся, оглядел улицу по всей ее длине и увидел Врага, выходящего из развалин. Всякий раз он появлялся из развалин, когда наступал час их встречи. Точно Враг постоянно находился там, тихо сидел, спрятавшись в руинах, и с бесконечным терпением поджидал его.

Резкая острая боль ожгла его лицо и руки. То был фантом — напоминание о прежней боли, испытанной во время первой их встречи: в другом месте и другом временном измерении. Зная, что это ненадолго, он терпеливо ждал несколько секунд, и боль постепенно притупилась, заглохла. И тут уже не впервые Кейд задумался, что, возможно, эти болевые ощущения вызваны действиями Врага. Или же — воспоминанием о боли, которую он чувствовал, схлестнувшись с ним в первый раз.

Боль прошла, и он мрачно улыбнулся.

Внезапно ударивший порыв холодного ветра взъерошил волосы на голове, обдал ледяной струей шею, и ему показалось, что в этом ветре он слышит тихие жалобные голоса тысяч и тысяч потерянных душ. И каждая душа жаловалась, плакала и искала у него покоя и утешения.

Эти голоса обладали вполне реальной физической силой, подталкивали его сзади, и не успел он опомниться, как увидел, что торопливо и решительно шагает по улице. Руки крепко сжались в кулаки; Кейда переполняло желание разорвать Врага своими руками на мелкие кусочки. Так сильно было это желание, так велик гнев, что он забыл, что в его распоряжении имеется оружие. Странное состояние: полу реальность, полусон.

Враг — так он привык называть его со дня их первой, разом перевернувшей жизнь встречи — стоял посреди улицы и ждал. Его лицо и формы были скрыты длинным плащом с капюшоном — одеянием, в котором Враг всегда появлялся в этом месте. На фоне жутковатой тишины, объявшей город, раздался мерзкий издевательский смех, эхом разнесшийся в заброшенных зданиях.