Джеральд Бром - Похититель детей

— Вижу судно, — удивленно сказал он, сощурив узкие глазки. — Это ладья!

Питер помог Таннгносту спустить Владычицу вниз, на камни, к почерневшему борту великолепной ладьи. Один за другим последние беглецы с Авалона взошли на борт: ведьма с дочерьми, Таннгност с Владычицей, эльфы, и, наконец, баргесты — эти проскакали на нос и расселись вокруг величавой драконьей головы, будто горгульи. Настал черед Питера, и Питер заколебался.

— Питер, поспеши, — сказала Владычица.

Питер ухватился за борт, занес было ногу, чтобы взобраться наверх, но тут же остановился.

— Питер?

Питер стиснул зубы и медленно покачал головой.

Владычица смерила его строгим взглядом.

— Я не могу.

— Довольно ломаться, — сказала Владычица.

— Сначала я должен кое-что сделать.

— Уж не о глупом ли обещании, данном тому мальчишке, идет речь?

Питер кивнул.

— Поднимайся на борт, Питер, — приказала Владычица. — Сейчас не время для игр.

Вместо ответа Питер запустил руку в сумку и вынул три яблока.

Глаза Владычицы округлились.

— Семя Аваллаха, — благоговейно прошептала она. — Но откуда?

Питер отдал ей яблоки, и Владычица прижала их к груди, точно новорожденных младенцев.

— Питер, ты понимаешь, что это значит? Теперь мы вправду можем возродить Авалон!

Питер снова кивнул.

Голос Владычицы зазвучал тихо, чарующе:

— Питер, тебя ждет все, чего ты только мог пожелать, — ее острые лазурные глаза засияли. — Тебя ждет новый мир, мой герой. И ты воссядешь рядом со мной и разделишь со мной все волшебные наслаждения. — Ее голос зазвучал громче. — Смотри, Питер. Смотри, вот твое место по праву. Смотри, вот твоя истинная судьба!

И Питер увидел эту картину: он, вольный повелитель ши, владыка всего, что видит, резвится в волшебном лесу, среди зверей и Дивного народца — и это действительно было все, чего он только мог пожелать.

— Гибель этих детей тяготит твое сердце, — продолжала Владычица тем же низким, глубоким, убаюкивающим голосом. — Это вполне понятно. Но придет новый день, и все это останется позади. Ты будешь рядом со мной. Все Дивные будут танцевать у твоих ног, и тогда ты забудешь человеческих детей, и боль утихнет.

Питер встряхнулся, отгоняя видения.

— Забуду их? Нет, — твердо, решительно сказал он. — Я не забуду их. Я не забуду их никогда.

Он сделал шаг назад.

— Питер, ты пойдешь с нами. Ты должен. Новый мир — очень хрупкая вещь. Твое место — среди защитников Авалона, с Калибурном в руках. Ты не можешь отречься от собственной крови. Это твой долг! Поднимайся на борт. Я приказываю!

Питер выдержал ее взгляд и покачал головой.

— Нет. Я обещал, — он бросил завернутый в плащ меч в ладью, к ногам Владычицы. — Прощай, Модрон.

Владычица сверкнула глазами, оскалилась, зарычала…

— Модрон! — рассмеялась ведьма. — В нем пробудилась отцовская кровь. Похоже, его сердце больше не подвластно твоим чарам.

Владычица с яростью взглянула на сестру — и обвисла в руках Таннгноста, будто разом утратив все силы.

— Питер, птичка моя, — устало, тихо сказала она. — Мой маленький Мабон… Не покидай меня. Как же я без тебя?

Питер снял с шеи цепочку со звездой, взял Владычицу за руку и вложил амулет ей в ладонь.

— Я не Мабон, — мягко сказал он.

Владычица с невероятной тоской взглянула на безжизненную звезду. Вдруг ее лицо помрачнело, и на мгновение Питер увидел перед собой не хрупкую женщину, но Владычицу, которую встретил многие годы назад — богиню, гордую дочь Аваллаха, королеву Авалона. Расправив плечи, она протянула ему звезду Мабона. Звезда вновь сияла золотым огоньком.

— Окажи мне услугу — сбереги ее. А когда наиграешься, принеси домой, мне.

Питер принял звезду, но не надел ее на шею, а сунул в карман, и посмотрел на Таннгноста.

— Прощай, старый друг.

Таннгност глубоко, тяжко вздохнул, печально покачал головой и крепко сжал руку Питера.

— Да пребудет с тобой Аваллах.

Последние клубы Тумана уплывали в море. Из парка донеслись крики.

— Нам пора, — сказал Таннгност, отпустив руку Питера.

— Питер, — сказала Владычица, — возвращайся ко мне, домой. Возвращайся скорее.

— Да, — ухмыльнулась ведьма, обнажая длинные зеленые зубы. — Да смотри, береги глаза. Один из них — мой.

Владычица опустила руку в воду. Явившаяся на ее зов волна мягко подхватила ладью, снимая ее с камней, и понесла прочь от берега.

Питер провожал ладью взглядом, пока та не скрылась из виду. Наконец, услышав кваканье рации и тяжелые шаги невдалеке, он скользнул в сторону и растворился во мраке.