Роберт Стайн: Тихая ночь

Но сейчас темные тени за витринами как будто двигались, в ушах звучал какой-то свист, и в полумраке все казалось странным и нереальным… «А что, если в магазине кто-нибудь спрятался?» — спросила себя Рева. Этот вопрос приходил ей в голову не первый раз. Что, если в темноте ее ждет какой-нибудь маньяк? Или грязный бездомный? А если…

Рева ничего не могла поделать с этими дурацкими мыслями. Свернув в ряд, ведущий прямо к лифту, она почувствовала, как на плечо ей легла чья-то рука. Девушка ахнула и резко обернулась. Перед ней стоял мужчина.

Оставьте меня! Что вам нужно?! — воскликнула Рева, отступая назад, к прилавку с кожгалантереей.

Мужчина и не пошевелился, смотря на нее широко открытыми глазами. «Он не может двигаться, — вдруг поняла Рева. — Это не человек, а манекен». Она сделала глубокий вдох, потом с облегчением выдохнула. В горле пересохло, тело била крупная дрожь.

Рева, ты идиотка, — громко сказала девушка, и ее голос разнесся по огромному пустому магазину. Внезапно захотелось рассмеяться.

Действительно, идиотка. Врезаться в манекен и испугаться до полусмерти! Ей стало немного лучше. Все еще ругая себя за слабость, Рева наконец вошла в лифт для персонала и нажала кнопку. Выйдя на шестом этаже, где располагались роскошные офисы, она мгновенно почувствовала себя спокойно. Коридоры были освещены, лампы ввинчены в стены, покрытые темной тканью и увешанные большими картинами. На коврах стояли высокие вазы с живыми цветами. Рева прошла через холл с кожаными диванами и креслами и направилась к кабинету отца. Слева находился большой балкон, с которого были видны все пять этажей универмага. Проходя мимо, девушка посмотрела на пустой магазин.

Рядом с кабинетом располагались мониторы охраны, целая стена телеэкранов. К удивлению Ревы, они были включены, и в воздухе раздавалось электрическое гудение. «Как странно, — подумала она. — Обычно мониторы выключают после закрытия магазина». Но думать об этом времени не было.

Дверь кабинета отца вдруг распахнулась, и из нее выскочил человек в голубой форме, наткнувшись на девушку.

Ой! — воскликнула она. Это был отец ее одноклассника Микки Уэйкли, начальник охраны универмага. — Мистер Уэйкли!

Тот сердито посмотрел на нее. Темные глаза были совершенно дикими, а лысина покраснела.

Извини, — коротко сказал он и пошел прочь, не оглядываясь.

Все еще дрожа. Рева увидела, как из кабинета вышел отец, стройный, красивый мужчина, одетый в дорогой костюм. Он выглядел моложе своих сорока пяти лет, и только седые виски выдавали возраст. Обычно его лицо светлело при виде дочери, но сейчас оно выглядело озабоченным.

Заходи, — устало вздохнув, пригласил он.

Папа, что происходит? — Рева вошла за ним в ярко освещенный кабинет. — Что это случилось с мистером Уэйкли?

Она присела на кожаное кресло перед отцовским столом из светлого дерева и посмотрела на фотографию, стоявшую на столе в рамочке. На ней были изображены Рева, ее младший брат Майкл и мама. Все на пляже, в купальниках. Снимок был сделан четыре года назад, всего за полгода до катастрофы. Рева всегда спрашивала себя, зачем отец держал здесь эту фотографию. Неужели он не тосковал, глядя на нее?

Ну и денек, — сказал мистер Долби, прислоняясь лбом к холодному стеклу окна. — Ну и денек.

Так что случилось с мистером Уэйкли? — повторила Рева. — Он меня чуть с ног не сбил.

Я его уволил.

Что? — Девушка страшно удивилась. Сколько она себя помнила, мистер Уэйкли был начальником службы охраны магазина, а с его сыном Микки Рева училась в школе.

Я обязан был его уволить, — продолжал мистер Долби, обогнув стол и плюхнувшись в свое кожаное кресло, которое тихо засвистело под ним. «И сам папа выглядит так, как будто его выжали», — подумала Рева.

Это строго между нами, — сказал отец, наклоняясь к ней через стол. — Уэйкли пил на работе. Поскольку наступает сезон праздников, мне нужен будет кто-нибудь, кому я могу доверять на сто процентов. Кто-то, на кого можно положиться.

Он очень рассердился. — Рева вспомнила бордовое лицо мистера Уэйкли.

— Да, но… я тоже рассердился, — ответил мистер Долби, нервно колотя пальцами по столу. — Наверное, мы оба сказали друг другу то, что не следовало говорить, но я должен был его уволить. У меня действительно не было выбора.

Ты готов? Поехали? — спросила девушка, теряя интерес к разговору.

И это не единственное, что сегодня случилось, — продолжал отец, не услышав ее вопроса. — Уволился один из моих Санта-Клаусов. Сказал, что жена убедила его переехать в более теплые края. И еще у меня беда с электричеством. Рождество уже через месяц, и все рушится к чертям.