Клайв Баркер - Тьма

Несколько секунд он с «трудом удерживал машину на дороге. Чувствовалось, что песком забивает колеса на правой стороне и фургон начинает крениться вправо. Инстинкт требовал резко вывернуть руль влево. Вместо этого Хогэн прибавил газ и стал выводить машину влево понемногу, чувствуя, как пот пропитывает его последнюю хорошую рубашку. Наконец тяга вправо уменьшилась, и он снова почувствовал, что машина управляема. Хогэн вздохнул с облегчением.

– Ты здорово справился с ней, приятель.

Внимание Хогэна было настолько сосредоточено на управлении машиной, что он совсем забыл о пассажире и от неожиданности едва не крутанул руль влево, что снова подвергло бы их опасности. Он повернул голову и посмотрел на юношу. Тот внимательно следил за ним. Его серо-зеленые глаза казались неестественно блестящими; в них не было даже намека на сон.

– Просто повезло, – пожал плечами Хогэн. – Если бы нашлось место, где можно остановиться, я съехал бы на обочину. Но я знаком с этим участком – до «Сэммиз» съехать на обочину невозможно. Вот когда местность станет холмистой, там будет лучше.

Он не добавил, что для этого им может понадобиться добрых три часа – до холмов семьдесят миль.

– Значит, вы коммивояжер, верно?

– Абсолютно.

Ему хотелось, чтобы юноша перестал болтать. Хотелось все свое внимание отдать машине. Впереди противотуманные фары светились в темноте, как желтые призраки. За ними – автомобиль с калифорнийскими номерами. Фургон и автомобиль проползли мимо подобно старым дамам в коридоре дома для престарелых. Уголком глаза Хогэн заметил, что юноша достал из-за уха сигарету и стал крутить ее в пальцах. Вот уж действительно Брайан Адамс. Почему парень взял себе чужое имя? Это походило на отрывок из старого кинофильма, который еще можно иногда увидеть по телевидению поздно ночью. Черно-белый фильм, где коммивояжер (его роль исполняет скорее всего Рэй Милланд) подвозит крутого молодого заключенного (его играет, скажем, Ник Адамс), только что убежавшего из тюрьмы в Гэббсе или Дите, или еще где-нибудь…

– Что вы продаете, приятель?

– Наклейки.

– Наклейки?

– Совершенно верно. Наклейки с универсальным кодом. Это маленький квадратик с заранее рассчитанным числом черных полосок.

Юноша удивил Хогэна, когда понимающе кивнул.

– Конечно, их проносят рядом с электрическим глазом в супермаркете, и цена появляется на кассовом аппарате как по волшебству.

– Верно. Только это не волшебство и не электрический глаз. Цена считывается лазерным устройством. Я продаю их тоже – стационарные и портативные.

– Поразительно, фраер. – В голосе юноши был едва заметен оттенок сарказма, но, несомненно, имел место.

– Брайан?

– Да?

– Меня зовут Билл, а не приятель, и уж тем более не фраер.

Хогэну все сильнее хотелось вернуться на машине времени к лавке Скутера и, когда парень спросит, не может ли он подвезти его, ответить «нет». Скутеры не такие уж плохие люди; они разрешили бы парню остаться в магазине до вечера, пока не кончится буря. Может быть, миссис Скутер заплатила бы ему пять баксов, если бы он согласился присматривать за тарантулом, гремучими змеями и волком, поразительным койотом из Миннесоты. Хогэн чувствовал, что эти серо-зеленые глаза нравятся ему все меньше и меньше. Он ощущал, как они давят на него, будто маленькие камни.

– Понятно, Билл. Билл – фраер с наклейкой.

Билл не ответил. Парень просунул пальцы одной руки в пальцы другой и выгнул их дугой, щелкая суставами.

– Ну что ж, как говорила моя старушка-мама, это не так уж и много, но на жизнь хватает. Верно, фраер с наклейкой?

Хогэн проворчал, что-то неразборчивое и переключил внимание на управление машиной. Ощущение, что он совершил ошибку, превратилось теперь в уверенность. Когда он остановился в тот раз, чтобы подвезти девушку, Бог спас его. «Прошу Тебя, – взмолился Хогэн, – ну еще один разок. Господи, а? Еще лучше будет, если Ты позволишь мне ошибиться в намерениях этого парня – пусть это будет у него паранойя, вызванная низким давлением, сильным ветром и совпадением имен, которые, в конце концов, довольно обычное дело».

Вот с противоположной стороны навстречу Хогэну показался огромный грузовик «Мэк». Серебряный бульдог на радиаторе вглядывался, казалось, в песчаное месиво. Хогэн стал прижиматься вправо, пока не почувствовал, что песок, засыпавший край шоссе, начал снова жадно цепляться за покрышки. Длинный серебристый прицеп, который тянул за собой «Мэк», закрыл от Хогэна всю левую сторону. Между ними было всего дюймов шесть – может, даже меньше, – и прицеп тянулся, казалось, бесконечно.