Маша Крамб - Наизнанку. Лондон

— Это плохо. — Нервозность Тима уступила место собранности. — Давай двигать отсюда. Найдем выход на поверхность, поедем в архив. Грей уверял, что этот, как там его, Эреб поможет и не выдаст? Отлично. Пойдем к нему.

— Нет! — Сонино благоразумие окончательно сдало свои позиции. — Мы не можем! Мы должны добраться до Ока.

— До какого Ока? Ты на ногах стоишь еле-еле. А теперь ещё это, — Тимоха схватил сестру за руку и повернул её ладошку вверх. — Куда ты собралась добираться в таком состоянии?

— Тимош, — Соня говорила мягко, но было ясно, что настроена она решительно, — у нас нет выбора. Сейчас мы прошли большую часть пути. Куда нам возвращаться? К чему? Наверху на нас охота, денег нет, укрытия нет. А так у нас хотя бы есть план. Я справлюсь, честное слово. Я могу идти.

В подтверждение своих слов Соня поднялась на ноги. Пошатнулась. Тим хотел поддержать сестру, но она отмахнулась. Мол, сама.

— Видишь? Потихоньку, но я могу. А учитывая, что полчаса назад я вообще трупом тут на лавке лежала, прогноз более чем оптимистичный. Главное, выбраться с Изнанки. Потом сразу ко врачу, я обещаю. Но сейчас у нас с тобой один путь — в штаб-квартиру. Не спорь со мной, пожалуйста, на это у меня точно сил нет.

Тиму ничего не оставалось, кроме как согласиться.

— Хорошо, но давай тогда шевелиться. Про чертежи по дороге расскажу.

Прямо на входе в тоннель обнаружилось странное устройство: помесь дрезины с велосипедами. Диковинное устройство пришлось как нельзя более кстати. Крутить педали Соне было гораздо легче, чем идти.

— Так что там с чертежами? — любопытство было тут как тут.

— Чертежи. Точно. Идей толковых не было. Ты без сознания, да и у меня уже начинало в ушах шуметь. Решил наудачу исследовать один из чертежей, ну, знаешь, вдруг что-то нажмется или подвинется, и меня осенит? И ведь повезло же! Одна плитка выпала. Первая мысль — это она от старости. Но уж больно странно «состарилась» именно та, посередине которой буква h .

— Н ? Как для обозначения высоты?

— Всё-таки мы с тобой родственники, систер. Я и так и сяк пытался эту h пристроить хоть к какой-нибудь высоте. Помнишь, там на одном из эскизов мужик нарисован? Типа вкручивает что-то наверху. Я слазил. Без толку. Но от мужика-таки была польза. Помнишь, как отец с ним фоткался?

— Ага, — кивнула Соня, — а ты его донимал вопросами: «Пап-пап-пап, а щит большой, как этот кружок? Или как этот кружок? Или как вот та картинка? Прямо такой огромный, как тоннель?»

— Именно! Размер щита! — воскликнул Тим, хлопнув по рулю. — Ну, вернее, круга. На местном «Паддингтоне» знаки метро намного больше, чем у нас! Они точно такие же, как чертежи щита! Найти нужный — дело плёвое.

— Нужный? Тимох, я не успеваю за тобой.

— Нужный! Понимаешь, я подумал, вот с чего им быть такими огромными? Везде ж нормального размера. А здесь диаметр чуть ли не как у тоннеля. Так вот, на одном из них в названии станции три буквы слегка отличаются от остальных. Сразу в глаза не бросается, так, лёгкий наклон. А, D и D.

— А, D, D? Add? Добавить?

— Да! — Тим очень гордился своей наблюдательностью. — Соображал я к тому моменту уже неважно. Что добавить? Куда?

Соня забыла и про слабость, и про боль в районе груди.

— Не тяни!

— Ну вот, испортила мне весь драматический момент! Если в двух словах, то добавить нужно было плитки. Не зря на чертежах у Брюнеля нет общепринятых обозначений, а просто буквы подряд. Если бы мне та плитка в руки не выпала, я бы ещё долго гадал, какие мне нужны: заглавные или строчные, со штрихом или без. А так у меня был образец. Алфавит собрался быстро. Поменять белые плитки вокруг знака подземки на те, что с буквами и, вуаля, проход открыт. Рассказать тебе, красиво ли сдвигался круг, я не могу. Глаза уже слезились нещадно. Я схватил тебя и прыгнул в образовавшееся отверстие. Так мы и оказались на «Бишопс роуд». Насколько я понял, это первая станция из старого метро, о котором Грей говорил.

Тим подождал. Удивительно, но вопросов Соня не задавала. Несколько обескураженный, он закончил.

— Минут через пять мне полегчало. Чистый воздух, ну, условно чистый, делал своё дело. Я нашел аптечку и запасы воды. Кто и зачем их там оставил, сложно сказать. А дальше ты знаешь.

Соня по-прежнему молчала.

— Скажи что-нибудь.

— Мне страшно. Мне по-настоящему страшно. До этого как-то не ощущалось. Даже эта тварь на «Грин-парке». Она какая-то, не знаю, как из фильма ужасов. Фантастическая какая-то. А здесь, — Соня запнулась, но продолжила, — здесь опасность очень понятная, осязаемая. Я в курсе, что газ — не вот прям как осязаем, но ты меня понял. Если бы ты не разобрался с этими плитками, если бы чуть дольше… Нас бы уже не было.