Марьяна Романова - Остров Смертушкин

– Простите! – Ее разбудил голос соседа, улыбчивого седого американца. – Турбулентность. Я пролил на вас свой кофе. Вы обожглись?

Вздрогнув, Мария ошарашенно посмотрела на него.

– Нет, всё в порядке…

– Но вы так закричали… Еще раз извините. – Он протянул ей упаковку влажных салфеток. – Если позволите, я куплю вам шоколад. В качестве извинения.

– Не стоит, – слабо улыбнулась она. – На самом деле я вам даже благодарна. Мне снился кошмар.

Незнакомый человек подошел к ней на пляже, куда Мария, почти смирившаяся с бесполезностью своей поездки, пришла, чтобы скоротать несколько часов, созерцая спокойный океан. Она взяла с собой «Пина коладу» в бумажном стаканчике и местную газету, все новости в которой сводились к открытию очередного бара для туристов или рекламе рыболовного тура.

Мужчина был похож на европейца. Высокий, с въевшимся в морщины черным загаром, умными серыми глазами, которые казались почти прозрачными на потемневшем лице, он был настолько по-кошачьи расслаблен, что становилось ясно – это скорее дауншифтер, а не турист. На острове таких было много – тех, кто сдал свои европейские квартиры и перебрался в рай, предпочтя созерцание созиданию, выбрав простую жизнь в пляжной хижине.

Мария была такой уставшей и разочарованной, что даже не пыталась изображать вежливость – не ответила на его улыбку и всем своим видом дала понять, что неожиданный пришелец самым неприятным образом потревожил ее покой. Но мужчина не обратил на холодный прием внимание – он присел на песок рядом с ней и вместо приветствия сразу перешел к делу.

– Вас ведь зовут Мария, – в утвердительной интонации сообщил он, и удивленная женщина кивнула. – Мне о вас рассказывали. Я Джон.

– Кто же мог рассказать? Я здесь никого не знаю.

– Просто вы не знаете местных обычаев, – рассмеялся Джон. – Здесь ничего не происходит. Годами. Вообще ничего. А люди плохо переносят информационный вакуум. Поэтому любимое местное развлечение – обсуждать тех, кто показался им хоть чем-нибудь примечательным.

– По-моему, во мне есть только одна примечательная деталь – сгоревший нос, – неловко пошутила она.

– Две! – серьезно ответил Джон. – Сгоревший нос и интерес к местному фольклору. Вы как мисс Марпл. Бродите и всё время что-то вынюхиваете. Вы писательница?

Такая бесцеремонность показалась ей оскорбительной, и Мария резко поднялась.

– Ну, вообще-то, это не ваше дело. Ничего противозаконного я не совершала. А вас вообще не знаю.

Незнакомец тоже поднялся. Его совершенно не смутила агрессия, улыбка оставалась по-прежнему безмятежной, а взгляд – внимательным и немного настороженным. Этот диссонанс – теплая улыбка киноактера двадцатых и колючий взгляд – производил немного пугающее впечатление. И завораживающее. Как будто именно этот Джон управлял ситуацией, как будто он решал – когда ей можно удалиться.

– Так узнаете! Тем более что я могу вам помочь. Я знаю о вопросе, который вас интересует, намного больше, чем любой местный рыбак.

– Вот как? Вам даже известно, какой вопрос меня интересует?

– Иначе я к вам не подошел бы. Знаете, а давайте я угощу вас креветками, тут совсем рядом есть замечательное кафе. И всё обсудим.

Мария пожала плечами. С одной стороны, этот странный мужчина предлагал ей именно то, что она искала уже несколько дней. С другой – от него веяло угрозой, его взгляд будил в ее подсознании обычно дремлющую пожарную сирену. «Беги!» – вопил внутренний голос.

Мария сочла более разумным остаться. «У меня просто расшалились нервы, – подумала она. – Мы в людном месте, среди белого дня. Ничего он мне не сделает».

И она позволила отвести себя в кафешку с пластиковыми стульями и выцветшими от солнца тряпичными зонтиками. Мария, которая, как большинство северных людей, уделяла огромное внимание гигиене, никогда в жизни не обратила бы внимания на подобное заведение. Но креветки, которые подала им официантка в заляпанном жиром переднике, оказались свежими, сочными и приправленными божественным соусом из нераспознаваемых ингредиентов, острым и сладким одновременно.

Пока еда готовилась, Джон развлекал ее легкой болтовней – пытался то ли расслабить Марию, то ли распознать ее культурный код. Спрашивал о ее родном городе, о том, не трудно ли в тропиках с такой белоснежной кожей, ну и конечно, о муже, которого она искала. Выяснилось, что Джону доложили и об этом, хотя Марии казалось, что она была очень осторожной в расспросах о Патрике. Всего лишь несколько раз поговорила с местными, а на нее собрали уже целое досье.