Роман Грачев - …and action!

— …бывшая жена его закончила психушке;

— …ему было видение, как Мурату Насырову, и он прыгнул вниз…

…и прочий бред.

В одном я был уверен на сто процентов: Серега Косилов обладал знанием, которое его мучило и которым он хотел поделиться со мной, когда выпадет удачное время, но, не дождавшись этого времени, он сам удачно выпал из окна своей холостяцкой квартиры.

Почему он отключил телефон?

Почему не сказал мне сразу, что происходит?

Почему-почему-почему… Почемучка хренов! Еще немного — и начну реветь в голос.

Я поднял голову. Во двор въезжала еще одна полицейская машина, сине-белая девятка. Она остановилась как раз напротив меня, хотя во дворе было еще полно удобных мест для парковки. Когда открылась передняя пассажирская дверца, я понял, что это не случайность.

— Добрый день, Виктор Николаевич! — с улыбкой поприветствовал уже знакомый мне мент.

Кажется, фамилия его была Баранов. Он по-прежнему был похож на торговца шаурмой — такой же худощавый, загорелый и замученный — и в левой руке его по-прежнему кувыркался странный предмет, напоминающий не то зажигалку, не то авторучку.

— Прекратите, капитан, — буркнул я, — какой он добрый.

Баранов кашлянул, захлопнул дверцу, и машина поехала искать место для парковки.

— А я ведь ожидал увидеть вас здесь, — отметил капитан, останавливаясь возле меня. Я продолжал сидеть на бордюре, даже не пытаясь выглядеть вежливым. — Вы знали Сергея Косилова?

Я кивнул.

— Насколько хорошо?

Я посмотрел на него снизу вверх, прикрыв глаза рукой.

— Если вы рассчитывали встретиться со мной здесь, значит, вы подняли все его связи и наверняка должны знать, какие отношения нас с ним связывали. Мы с ним учились вместе. Что вы еще хотите узнать?

Баранов был мужик простой, или он хотел это продемонстрировать, поэтому без проблем присел со мной рядом.

— Я хочу понять, почему возле вас в течение трех дней без всяких видимых причин образовались два трупа.

Я усмехнулся. Бесцеремонность капитана уголовного розыска сделала свое дело: мне расхотелось рыдать и уже тянуло вцепиться зубами в чье-нибудь горло.

— Знаете, товарищ капитан, мне тоже хотелось бы понять.

— То есть вы никак не можете это объяснить?

Я покачал головой.

— Понятно. — Капитан посмотрел на часы, обернулся к тому месту, где лежал Сережка. — За то время, что прошло с момента его падения, мы не смогли бы так плотно перетрясти весь круг его общения, чтобы снова наткнуться на ваше имя. Стало быть, я не нарисовался бы здесь так скоро, тем более что это не наш район. Я здесь по одной простой причине, Виктор Николаевич.

Он вынул из кармана маленький полиэтиленовый пакетик. Внутри лежал сложенный вчетверо лист бумаги.

— Это, наверно, его предсмертная записка. Прочтите и попробуйте мне объяснить, что она означает.

— Я?!

— Да. Полтора десятка человек в нашем отделе с нетерпением ждут вашего комментария.

И Баранов одарил меня взглядом, не допускающим разночтений.

…Не буду говорить, Миша, что я испытывал в те минуты. Я взял пакет дрожащими руками, развернул и уставился в рукописный текст, пытаясь разобрать Сережкины каракули. Надо сказать, что писал он так же, как и разговаривал. В целом ровный текст иногда словно выворачивался наизнанку, и без опытного чтеца манускриптов было не обойтись.

Мой заика прислал мне привет с того света. Пробежав половину записки, я оглянулся на его тело, лежащее на сырой траве под окнами десятиэтажки. Мне показалось, что он ухмыляется.

«Найти Виктора Николаевича Вавилова, проживающего по адресу…

Витя! Если ты читаешь эту писульку, значит, мои худшие опасения подтвердились, и мне пришел реальный капут. Это очень фигово. Значит, остается только молиться, если ты, конечно, верующий, в чем я лично сомневаюсь».

Здесь шел большой пробел, и дальше:

« Витек, НЕМЕДЛЕННО (!!!) найди Светлану, если она сейчас не с тобой, и никуда ее не отпускай. Ни на шаг от себя!!! Хотя черт знает, поможет ли это. Не уверен. Прости, что не сказал тебе сразу. Просто я надеялся, что ошибаюсь, и не хотел трепать тебе нервы на пустом месте. Ладно, подробности — письмом. Еще раз прости».

Я в бессилии опустил руку с зажатой в ней запиской. Я ничего не понял, но предупреждение спасать Светлану дошло до меня сразу.

— Ну? — напомнил о своем существовании Баранов. — Какие будут распоряжения?

— Не паясничайте, — выдавил я и закашлялся.

Капитан терпеливо выжидал окончания моего приступа, затем аккуратно взял меня под локоть.