Шеррилин Кеньон - Грехи ночи (Иас и Дэнджер)

Дэйнджер закатила глаза. Как и все мужчины, думающие об «одном», он был неисправим.

«Не вини меня,» сказал Алексион почти оскорбленным тоном. «Я ничего не могу поделать. Видела бы ты со стороны, как ты выглядишь в бою. Это действительно зажгло меня.»

«Не мог бы ты сказать мне, как тебя погасить?»

Он фыркнул. «Проведи двести лет без секса, а потом задавай этот вопрос. Не помогает даже довольно холодный душ.» Он наблюдал за теннисным кортам, которые они проезжали, где играла группа студентов. «Разве студентки не должны быть распутницами…»

Из ее горла вырвался звук отвращения. «Даже не думай идти туда.»

«Ну, если ты не хочешь меня …»

Она прервала его своим озорным взглядом. «Я никогда этого не говорила.»

Кирос вошел в свой дом, его руки все еще дрожали. Он не мог поверить в то, что увидел сегодня ночью. В то, что слышал. Марко был убит.

И Иас был жив.

Иас был жив все эти столетия.

Гнев и горе боролись с облегчением и счастьем. Он был так смущен своими эмоциями, что не знал, что чувствовать или думать. Часть его хотела обнять своего старого друга.

Как люди, они были ближе чем просто братья. Был особый договор, который основывался на доверии своей жизни в руки другого человека, договор, при котором доверяют свою жизнь тебе. Он был всеобщим и нерушимым. Они были связаны им.

Как долго они воевали вместе? Голодая на длинных переходах от битвы к битве? Когда один падал от ран, другой стоял над ним и отбивался от нападавших, пока не заканчивался бой. Затем выстоявший оказывал медицинскую помощь другому.

Спиной к спине, они воевали бесчисленное количество раз, оберегая друг друга.

Он был должен Иасу больше, чем смог бы когда-либо возместить деньгами или делом. Именно эта часть его была в восторге от того, что Иас жив.

Но другая часть его была такой обманутой, такой обиженной. Как мог Иас выжить и не сказать ему?

Как?

Почему Ашерон никогда не упоминал об этом? Он больше, чем кто-либо знал как сильно смерть Иаса разрывала его на части. В начале гибель Иаса была больше, чем он мог перенести. Он чувствовал себя настолько ответственным. Если бы он сказал Иасу о его жене, то его друг не сделал бы трагическую ошибку думая, что она любила его. Но он знал, что если Иас узнает об этом, это уничтожит его, ведь он любил Лиору больше всего на свете.

Даже его собственная жизнь была расплатой, потому что он молчал. Он умер, защищая Иаса от Ликанта, который был любовником Лиоры, в первый раз, когда Ликант пошел за Иаса.

Почему я никогда не говорил ему?

В течение многих столетий он нес эту вину и сомнения на своих плечах, как Атлас. Было немного ночей за прошедшие девять тысяч лет, когда угрызения совести не терзали его.

Каждый раз, когда Темный охотник говорил о возможности освобождения, и когда возлюбленный ронял медальон, в котором хранилась их душа, до ее возвращения, он вспоминал своего друга.

Более того, Иас был тем, кто предоставил всем Темным Охотникам эту оговорку. Без Иаса ни Артемида, ни Ашерон, ни кто-либо другой, не разрешили бы им получить обратно души или освободить их. Никогда.

Не взирая на это, Кирос знал одно, Иас не лгал бы ему. Его друг такого бы не сделал. Его друг всегда был исключительно честен.

Но был ли этот Иас тем же, кем он был, когда был смертным?

«Что ты делаешь?»

Кирос поднял взгляд и увидел Страйкера, стоящего прямо в дверях его кабинета, к которому он направлялся. С безразличием, которого он не чувствовал, Кирос оттолкнул его и сел за свой резной стол из красного дерева в кожаное кресло бордового цвета. «Я думаю.»

«Думаешь о чем?»

Он пригвоздил даймона убийственным взглядом. «Знаешь ли ты, что разрушитель был когда-то моим лучшим другом?»

Страйкер остановился, когда эти слова достигли его, ударяя, словно брошенные камни. Сейчас это было тем, чего он не ожидал. Он всегда интересовался откуда появился Алексион.

Но давайте смотреть правде в лицо, Ашерон на самом деле не делился с ним какой-либо информацией, особенно о том, что Страйкер мог бы использовать против него. Это было бесславие врагов. Даже они были молчаливыми.

Но его голова кружилась от этих новообретенных знаний. Итак Алексион когда-то был человеком … И он знал Кироса …

Хорошо. Он мог работать с этим.

«Ты сейчас должен чувствовать себя преданным,» сказал Страйкер расчетливо сочувствующим голосом. «Он говорил тебе что-нибудь?»

«Он сказал, что он пришел, чтобы спасти меня от тебя.»