Сет Грэм-Смит - Авраам Линкольн Охотник на вампиров

Ночной звезды окончен срок

Сияло и ушло…

Так цвет ушел с лица и губ,

И все твое тепло.

То ангел смерти тьмой ночной

Пришел, позвал тебя с собой.

Как мрамор, лоб белеет твой

Лицо и рот тверды

Чернеют волосы — печать

Злой смерти и судьбы

Теперь тебе, бутон прелестный

Навек цвести в саду небесном.

Блаженно милое дитя

В короне золотой,

Что арфой славу воспоет,

Пусть будет Бог с тобой.

Тебе, мой Эдди, ангел снов

Познать господнюю любовь.

Мой милый мальчик, в добрый путь,

Мой Эдди, в добрый час,

Хоть ты теперь в ином краю

И не услышишь нас.

Твой дом у солнца, друг прелестный,

Тебе — жить в Царствие Небесном.

Мы без стеснения пользовались Дарами Небес. Мы были избраны, на многие лета, для мира и процветания. Мы росли числом, богатством и могуществом, как не росла еще ни одна страна. Но мы забыли Бога. Мы забыли милостивую руку, что хранила нас в мире, преумножила, обогатила и укрепила нас.

Авраам Линкольн, провозглашение Дня Всенародного Смирения, Поста и Молитвы

30 марта 1863 г.

«Нью- Йорк Трибьюн», 6 июля 1857, понедельник:

ОЖЕСТОЧЕННЫЕ СТОЛКНОВЕНИЯ. ГОРОД В СТРАХЕ.

Дикие стычки, парализовавшие жизнь Манхэттена последние два дня и две ночи, наконец, стихли. По приказу губернатора, милиционеры ворвались в район Пяти Углов вечером, в воскресенье, и из мушкетов открыли упорядоченный огонь по участникам беспорядков. Пока неизвестно число жертв, мертвые тела выложены для опознания на Бакстер, Малберри и Элизабет-стрит — столько погибших вряд ли знает история нашего, да, впрочем, и любого другого города. Беспорядки, судя по всему, начались, когда небезызвестные банды с Пяти Углов, Живодеры и Мертвые Кролики, напали на их общего врага, Коренных. По сообщениям[полиции], резня началась в субботу, около полудня на Байард-стрит, после чего охватила все Пять Углов с быстротой и неумолимостью пожара.

Обыватели были вынуждены забаррикадировать двери домов, чтобы хоть как-то защититься от ножей, пуль и дубин, которые сеяли смерть на улицах. На глазах у владельцев разорялись их магазины; товары были разворованы, либо разбросаны по мостовой. Группа из одиннадцати прохожих — среди которых оказалась и женщина с ребенком — были забиты до смерти без повода, по причине близкого нахождения к месту боя.

ЛЮБОПЫТНЫЕ ДЕТАЛИ БАНДИТСКИХ РАЗБОРОК

«Трибьюн» завален свидетельствами о «странных» и «невозможных» деяниях с вечера субботы до утра воскресенья. Преследуя друг друга, люди прыгали по домам, с крыши на крышу, «словно летали по воздуху», а так же карабкались по стенам зданий с легкостью, «с которой кошки лазят по деревьям».

Один из свидетелей, торговец по имени Джаспер Рубес, клянется, что один Мертвый Кролик «поднял коренного над головой и швырнул на уровень второго этажа[фабрики на Бакстер-стрит] с такой силой, что раскрошился кирпич.

— Невероятно, но жертва приземлилась на ноги, — говорит свидетель. — И снова кинулась в бой так, словно ничего и не было.

— Его глаза, — говорит Рубес. — Были черны, как сажа.

ххххххх

Если Авраам Линкольн в начале 50-х годов и был от чего-то по-настоящему далек, так это от охоты на вампиров.

Десять месяцев спустя после похорон сына, у Эйба и Мэри родился еще один сын. Уильям «Вилли» Уоллас Линкольн, в честь врача, который боролся за жизнь Эдди до самого конца. 4 апреля 1853-го у них родился еще один мальчик, Томас «Тэд» Линкольн. Вместе с десятилетним Робертом они составили довольно-таки «шумный выводок».

«Боб воет в соседней комнате, пока я пишу эти слова», — писал Эйб Спиду в 1853-м году. — «Мэри отшлепала его за то, что он постоянно убегает и прячется. Уверен, не успею я дописать это письмо, как он уже успокоится, снова убежит и снова спрячется».

Эйб сделал немного записей после смерти Эдди. Шесть с половиной тетрадей в мягком кожаном переплете заполнены записями о той части его жизни, что была посвящена вампирам — об оружии и жажде борьбы; о смерти и утратах. Но теперь он начал жить своей жизнью. Наступило новое время. В 1865 году Эйб вспоминал эти годы как «долгие, мирные, полные чудес».