Сергей Пономаренко - Кассандра

— У меня сегодня тоже не свободный день, так что можем твое путешествие отложить — на неопределенное будущее, — приняв вызов, предложила Ксана.

— Я уже просмотрел твою шпаргалку, в самом деле, ничего сложного нет — главное, следовать схеме движения. Я готов, — сообщил Леонид, вновь сворачивая файл в трубочку и пряча его во внутренний карман пиджака. — Переоденемся здесь, вещи оставим в багажнике.

— Не возражаю, — согласилась Ксана и, выйдя из автомобиля, вытряхнула из рюкзачка «химзу».

Леонид заранее все рассчитал и поставил автомобиль у палисадника, подальше от любопытных глаз, так что он закрывал люк со стороны четырехэтажного дома. Через десять минут, натянув «химзу», они стали спускаться в канализационный люк.

Лишь оказавшись внизу, Леонид почувствовал волнение и нарастающий страх: «Может, я зря это делаю? Двое, прошедшие этот путь, мертвы. Ведь еще не поздно вернуться». Он усилием воли взял себя в руки, включил фонарь и, сделав несколько шагов по подземному коридору, догнал девушку, которая по привычке ушла вперед.

— Ксана, извини, но дальше пойду сам — я знаю эту дорогу. Вот тебе ключи — ожидай меня в автомобиле, — попросил он ее.

— Как хочешь, — после минутного замешательства произнесла Ксана и, взяв ключи, направилась к выходу.

Оставшись один, Леонид постарался максимально сосредоточиться на задуманном и направился вглубь подземелья.

— Я пришла — соскучился по мне? — спросила Эльвира, устроившись под торшером и несколько раз включив и выключив свет.

На мгновение я выхватывал из темноты ее обнаженное, полностью загоревшее тело с напрягшимися от возбуждения грудями, с отвердевшими сосками, плоским животом, округлыми, без следов целлюлита бедрами и аккуратно выстриженной полоской на лобке. Ей надоело забавляться выключателем, и она, оставив свет включенным, стала медленно приближаться ко мне. Я сжался, зная, что дальше последует, и от невозможности что-либо предпринять.

— Я не сомневаюсь, что по-прежнему нравлюсь тебе. — Она лукаво улыбнулась. — Помнишь, как ты расхваливал мое тело? Целовал мои груди, шею, живот? Без лести тебе сообщу, что по степени доставленного мне удовольствия ты входишь в первую десятку мужчин, с которыми я когда-либо переспала. — Она на мгновение задумалась. — Пожалуй, даже в пятерку.

Эльвира была уже возле кровати, и я, получив возможность двигаться, начал тормошить Богдану, но та продолжала крепко спать. Эльвира легко запрыгнула на нашу кровать, приблизилась ко мне и заглянула в глаза, чего я больше всего боялся — ее застывший взгляд мертвой рыбы, ничего не выражающий, обдал меня холодом, парализовав волю.

— Ты прав — твоя жена нам мешает, оставляет мало места для любовных утех. Помнишь, какая широкая кровать была у меня в спальне? Настоящий траходром! — Эльвира похлопала по плечу спящую Богдану, и та, что-то бормоча во сне, откатилась на край кровати.

— Вот теперь порядок — места достаточно, — обрадовалась Эльвира. — Тебе свет не мешает?

Я промычал что-то нечленораздельное.

— Я хочу смотреть тебе в глаза, когда будем заниматься любовью, именно любовью, потому что сексом ты занимаешься с женой, — пояснила Эльвира.

Мое лицо перекосилось от неистового желания высказать ей все, что накопилось на душе.

— Извини, я совсем забыла — у тебя после меня не остается сил на твою бедную женушку. Но что поделаешь — я девушка страстная и не люблю делиться. — Эльвира стащила с меня пижаму, трусы.

— Ты бы еще шинель на себя надел в постель, — холодно рассмеялась она, начиная ласкать меня в промежности, и предательское тело слушалось ее, а не меня, не желающего подчиняться.

— Вот теперь мы приступим к главному, — удовлетворенно бросила она, достигнув желаемого результата, и устроилась, раскачиваясь, на мне.

Она была холодная, как мерзлая рыба, скользкая, как испортившаяся без холодильника колбаса, ее прикосновения вызывали омерзительные ощущения, от нее ужасно воняло, и я не хотел задумываться чем, иначе меня сразу бы вырвало, как уже было в прошлую ночь. Утром я оказался лежащим в луже блевотины, из-за чего Богдана пришла в ужас. Мне принадлежали сознание и душа, а ей — мое тело, с которым она вытворяла что хотела, удовлетворяя свою ненасытную страсть. Время от времени вместо роскошной женщины перед моими глазами возникал труп с изъеденным червями лицом, на котором уже не было глаз, разбухший от газов. Я закрыл глаза, зная, что это единственное, что я мог сделать. Половые акты следовали один за другим, заставляя бешено колотиться сердце, высасывая все соки из моего тела. Эльвира покинула меня только под утро, и я мгновенно заснул, обессиленный ужасами ночи.