Сергей Пономаренко - Миссия Девы

— Не нравится, когда трупы самостоятельно по городу шастают. Твой археолог скончался перед отлетом, прямо в аэропорту, а ночью его труп был выкраден из морга. А тут оказывается, что этот труп еще и хулиганит, — и он посмотрел на соседку.

— О Господи! — испуганно вскрикнула соседка и поспешила в свою квартиру, на прощание обронив: — Он и в самом деле был похож на живой труп! Господи, что я говорю?

— Словом так, девушка. Из города никуда не выезжайте — завтра… точнее, сегодня днем следователь, конечно же, захочет с вами встретиться. Спокойной ночи, а ожившим трупам не рекомендую открывать дверь!

Отпуская шуточки по поводу покойника, патрульные покинули квартиру, оставив Иру со своими страхами.

Часы показывали четыре часа утра, когда Ира вновь прилегла на кровать, и как только ее голова коснулась подушки, она заснула. На этот раз ей явилась предыдущая фантасмагория: пещера, которая, казалось, не имела конца, фигура в темном одеянии и страх неизвестности. Проснувшись, Ира посмотрела на часы и с удивлением осознала, что спала от силы полчаса, но чувствовала себя полностью отдохнувшей. Валяясь в постели, раздумывала над навязчивыми снами, которые словно предупреждали или сообщали о чем-то важном в ее жизни, что произошло или только должно произойти. Сонникам она не верила, придерживаясь теории сновидений Фромма, утверждающего, что символы сновидений не имеют для всех людей одинакового значения, их истинный смысл может разгадать только сам сновидящий. Где-то в глубине души зрело убеждение в том, что неожиданный визит археолога и эти сны каким-то образом связаны.

«Маска. Ночью он требовал какую-то маску. Что это за исключительная вещь, из-за которой он пришел глубокой ночью? И что за бред несли милиционеры про него?» В истории с живыми мертвецами Ира не верила, а знала, что должно быть рациональное объяснение чудесного воскрешения археолога.

Ее мысли теперь были направлены на тот сверток, который он оставил на хранение. Не выдержав, она соскочила с постели и извлекла из ящика пакет. Вновь ее заинтересовали сургучные печати, надежно оберегающие содержимое от чужих глаз. Ира стала рассматривать тяжелый сверток, вертя его в руках. На ощупь под бумагой скрывалось что-то очень твердое, тяжелое, прямоугольной формы.

Телефонный звонок прозвучал так неожиданно, что, вздрогнув, она выронила сверток, и тот, падая, вначале ударился об острый угол журнального столика, а затем свалился на пол. В месте удара на журнальном столике осталась заметная светлая отметина.

— Алло! — зло крикнула Ира в телефонную трубку, ощупывая свободной рукой поврежденное место. «Наверное, можно будет чем-нибудь замазать, — подумала она. — Но чем?»

В трубке царила тишина — видно, Ирин голос не понравился или вверг в недоумение человека на том конце линии. Играть в молчанку она не собиралась и повесила трубку.

Телефон вновь ожил. Только Ира приложила трубку к уху, как услышала мужской голос:

— Послушай доброго совета, подруга! В семь утра вынеси к входу в подъезд то, что тебе оставил археолог. И упаси Господи твою душу заглянуть внутрь! Иначе не сбережешь свою жизнь и здоровье. Рассчитываю, что ты не дурочка и не будешь к этому подключать милицию, иначе мы обязательно доберемся до тебя — и это будет ужасно! Владлен не поверил нам, и это была его ошибка.

— Владлен Петрович… где он сейчас? — спросила Ира. Голос в трубке был зловещим, а тон предвещал крупные неприятности. — Он жив?!

— На своем месте — в морге! — В трубке раздался жуткий смех, а потом пошли гудки отбоя.

— Да пошли вы все! — бросила Ира, убедившись, что абонент отсоединился.

Она наклонилась, подняла сверток и увидела, что ему тоже досталось. Удар пришелся на одну из сургучных печатей, и она раскрошилась.

«В том, что печать сломалась, я не виновата, — успокоила себя Ира и продолжила мысль: — Но ведь с таким же успехом могла сломаться и вторая печать». А мысль, как известно, материальна, и без особых угрызений совести Ира сломала вторую печать. Но тут она столкнулась с новой проблемой — узлы веревки, которой был плотно обвязан сверток, находились под печатями, и развязать их не было никакой возможности. Тут Ирой овладел безудержный зуд любопытства, от которого спасения не было.

«Семь бед — один ответ!» — подумала она и, больше не мучаясь сомнениями, разрезала веревку. «Если археолог мертв, то кто докажет, что сверток был запечатан? А посмотреть, что внутри, я должна обязательно!»