Мария Барышева - Говорящие с...

Только лишь Эша Шталь осталась.

Зачем - непонятно.

Мимо прокатился, подпрыгивая, футбольный мяч - и не остановился. Пролетавший невесомый платок точно невзначай обвился вокруг ее шеи и тотчас упорхнул, будто побрезговав. Ничто не замечало ее. Ничто не обращало на нее внимания, и вдруг ей стало ясно, почему. Она была лишь предметом. Теперь вещи были живыми, это был их мир, и с их стороны было бы нелепо предположить, что у человека под названием "эша шталь" есть мысли и чувства. От эши шталь и прока-то нет никакого. Так, сойдет, для декоративности.

Не выдержав, Эша пустилась наутек - прочь из этого жуткого места, но, не пробежав и десятка метров, споткнулась и шлепнулась на асфальт, и тот вдруг подпрыгнул под ней, словно пружинный матрас.

- Вставай! - сказал асфальт ейщаровским голосом, и ее снова подбросило. - Эша! Проснись!

Эша распахнула глаза и испуганно уставилась на склонившегося над ней Олега Георгиевича. Его волосы были взлохмачены, перепачканная в крови рубашка висела клочьями, а яркие глаза казались непривычно бледными, выцветшими.

- Да просыпайся же! - он опять встряхнул ее, и сон с Эши слетел окончательно. Она подскочила, хрипло взвизгнув:

- Что?! Где?!

- Тихо! - Ейщаров зажал ей рот ладонью. - Беда. Как самочувствие? За рулем усидишь?

- А что?.. - Шталь решительно освободила губы от ейщаровской ладони.

- У нас эпидемия, - он выдернул ее из постели. - Пошли, пошли!

- А где?..

- Кроме нас с тобой никого не осталось, - Ейщаров подтащил ее к двери и, придерживая за собой, осторожно выглянул наружу. - Посажу тебя в машину - и дуй прямиком в Шаю. Там сейчас только шесть Говорящих - из зараженных, новенькие, ситуацией не владеют. Пока меня не будет, проследи там за всем...

- Но я...

- Справишься. Я позвонил в офис, едь прямо туда. Все ясно?!

- Мне ничего не ясно! - Эша вцепилась в остатки ейщаровской рубашки. - Что случилось?!

- Мы забирали зонты... и что-то пошло не так, - Олег Георгиевич провел ладонью по всклокоченным волосам, потом сплюнул прямо на пол. Эша окончательно осознала чрезвычайность ситуации. Ейщаров - человек практически интеллигентный и не станет плеваться, не будь ситуация чрезвычайной. - Он что-то сделал - и я не могу понять, что. Понимаю только то, что мы его чертовски недооценили.

- Вы сказали эпидемия. Какого рода? Все влюбились в зонтики?

- Сейчас сама увидишь, - Ейщаров шагнул в серенькое дождливое утро и потянул Эшу за собой. На мгновение Шталь уперлась. Ей не больно-то хотелось знать, что там.

Ливень стал еще интенсивней, хотя, казалось, это уже невозможно. Отдельные капли уже не различались - струи были похожи на серебристые прозрачные провода, плотно стянувшие город с низким небом, и люди, бродившие и стоявшие неподвижно неподалеку от дома, казалось, пронзены этими проводами насквозь, пришиты к Малым Сосенкам, и деваться им уже некуда. Эша не сразу разобрала произошедшей с ними перемены - откуда-то сбоку вывернулся вдруг человек, мокрый насквозь, схватил ее за руку, затряс.

- Мне не с кем говорить, не с кем, они всех забрали!..

Его глазницы были до краев наполнены диким сизым пламенем - сплошной, ослепительный огонь, который, казалось, вот-вот выплеснется из своего слишком тесного ложа и хлынет по человеческому лицу, пожирая все на своем пути. Эша, пискнув, хотела было вырваться, но Ейщаров уже пришел на помощь - ее рука вдруг оказалась на свободе словно сама по себе, а безумец отлетел в сторону - тоже словно сам по себе. Судя по тому, как невежливо обошелся с ним Олег Георгиевич, он явно не считал того собратом своих Говорящих.

- Что это такое?! - взвизгнула Шталь, шарахаясь в сторону, но там наткнулась на женщину, глаза которой полыхали таким же яростным огнем. Обеими руками женщина держала зонт, подняв его высоко, словно это был олимпийский факел, ее губы быстро-быстро беззвучно шевелились, мокрая одежда облепила тело, а то, что раньше было прической, свисало на левое ухо нелепым, бесформенным комом. Эша потрясенно застыла, опознав в женщине одну из ейщаровских секретарш Нину Владимировну.

- Назад! - рявкнул Ейщаров где-то сбоку сквозь отчетливый звук ударов, в ту же секунду Нина Владимировна чуть наклонила голову, и горящие беззрачковые глаза увидели Шталь. Ее руки дернулись, перемещая зонт в пространство над шталевской головой, но Олег Георгиевич одной рукой перехватил Эшу поперек туловища и в последний момент выхватил ее из-под надвигающегося зонта.

- Не давай им так делать! - рявкнул он и толкнул ее к обочине - туда, где приветливо поблескивала мокрыми синими боками родная "фабия". - Ключи в замке!.. Пошла, пошла!..