Мария Барышева - Говорящие с...

- Ты что-то забыла? - поинтересовалась она.

- Невозможно... - пробормотала Эша и, обернувшись, уставилась в коридор, через который за ней тянулась такая же лента. - Я же... Как такое может быть?!

- Что?! В чем дело?!

- Ни в чем! Возвращайся в номер и закрой дверь! И я же попросила тебя играть!

- Ладно, - озадаченно сказала Яна и захлопнула дверь. Вскоре из-за нее в коридор полились звуки "Маленькой ночной серенады" - спотыкающейся и, конечно же, невзирая на просьбу Шталь, насквозь минорной. Чертыхнувшись, Эша развернулась и кинулась обратно, на ходу кое-как сматывая бумагу. Но коридорчик на сей раз уже завершался массивной двустворчатой дверью, которая тоже была закрыта - очевидно, в этом доме считалось дурным тоном оставлять двери открытыми. Желтая лента уходила под нее и пропадала. Остановившись, Эша потянула за нее, и лента послушно поползла из-за двери - и ползла до тех пор, пока не закончилась аккуратно оторванным краем. Выругавшись, Шталь швырнула рулон в одну из створок, тот отскочил и весело покатился по полу. Начищенные дверные ручки невозмутимо поблескивали, и им явно было все равно - повернут их или нет. Все здесь было равнодушным. Равнодушным и безмолвным, и только минорная пьяная моцартовская серенада тихо лилась в коридор, и Эша на сей раз совершенно не удивилась тому, что звуки фортепиано доносятся откуда-то сверху.

Ну, что будем делать, товарищ герпетолог? Откроем эту дверь? Или вернемся обратно и откроем какую-нибудь другую? Или попробуем вновь найти Яну - бояться вдвоем всяко веселее. Или просто найдем себе местечко поудобней и обоснуемся там на долгий отдых, прихватив бутылку? Наверное, рано или поздно, здесь все так делают.

Шталь глубоко вздохнула, решительно схватилась за ручки и повернула их. Тяжелые створки медленно поплыли в стороны с готическим скрипом, являя большую безлюдную спальню, оформленную в пурпурных тонах. Кровать была аккуратно застелена, и поверх покрывала безмятежно спала толстая белая кошка. На столике стояли четыре бокала и несколько пустых бутылок, еще одна, разбитая, валялась возле ножки, и среди осколков на богатом пурпурном ковре расползлось темное пятно. Возможно, это было вино, а возможно и нет. Проверять Эша не стала, ибо увидела нечто гораздо более интересное - еще одни двустворчатые двери в противоположной стене спальни. Эти двери, в отличие от остальных, были приоткрыты, а за ними... боже, а за ними - стена коридора - стена, по которой вразнобой скакали песочные лошади, и распахнутая дверь в этой стене, и лилово-розовая комната за ней, и пышные азалии, и занавески, развевающиеся в открытом окне, и ее собственная сумка у кровати, и платье, переброшенное через спинку стула, и многоногая негодяйка, расхаживающая по ковру без всякого на то разрешения!

Пискнув от восторга, Эша кинулась вперед, толкнув приоткрытые дверные створки, и с грохотом выпрыгнула в коридор. И снова остановилась.

Она все еще видела свой номер - и распахнутую дверь, и вещи - но теперь эта комната была гораздо дальше, и от нее Шталь отделяла еще одна приоткрытая двустворчатая дверь, взявшаяся неизвестно откуда. И стояла Эша не в коридоре с лошадками, а в веселенькой светлой комнате с ромашковыми обоями и светло-желтой мебелью. На диване сидели два светловолосых молодых человека и занимались активным потреблением коньяка. В ответ на шумное появление Эши один из них вытаращил глаза и уронил рюмку, а другой радостно сказал:

- Вот это да!

- Кто из вас Сережа?! - выдохнула Шталь.

- Никто, - удивился уронивший рюмку. - Слушай...

Шталь не стала слушать - стремительно проскочила через ромашковую комнату и распахнула двери... и ее номер вновь был уже чуть-чуть дальше, виднеясь между еще двумя приоткрытыми дверными створками. Эша так и не успела уловить момента их появления - они словно были там всегда. Это было форменным издевательством!

На этот раз она не стала останавливаться - зло распахнула тяжелые створки, попутно ушибив локоть, и выскочила в следующую комнату, уже не оглядываясь по сторонам, а ее номер вновь был почти рядом, и все же дальше, чем прежде, и теперь перед Эшей уже были две двустворчатые двери - одна перед другой, обе приоткрытые. Она распахнула первую, но дверей стало уже три, потом пять, и чем быстрее она бежала, тем больше становилось дверей - бесконечные анфилады приоткрытых двустворчатых дверей, появляющихся из ниоткуда, и все так же в проеме последней виднелся ее номер, удаляющийся от нее на приличной скорости, словно ему вдруг вздумалось поиграть в догонялки.