Мария Барышева - Говорящие с...-2 Последствия больших разговоров

- Смотри-ка, он был белым, а как только я его надела, стал цвета слоновой кости, - она подсунула кольцо под нос Славы, и тот кивнул.

- Значит, все в порядке. Я не раз с ним работал.

- То есть, если ты не только соврешь, но и просто не вспомнишь эту люстру, а она, все же, являлась твоим собеседником, камень все равно станет совершенно прозрачным, правильно?

Слава недовольно кивнул и отвернулся, усиленно дымя в окно.

- Я-то думала, у вас все основано на взаимном доверии, - ехидно произнесла Эша, крутя кольцо так и этак.

- И на осторожности тоже. Всякое может случиться. Мы все так решили. Но большую часть времени все действительно основано на доверии, иначе все носили бы такие кольца.

- А почему нам не выдали оружие?

- У нас есть огнетушитель, - утешил ее человечек. - А оружие там зачем? Пострадавших пугать?

- У меня есть оружие, - сказал "нотариус", и Слава вонзил ему в затылок недовольный взгляд.

- Вообще-то, ты не должен был этого говорить. Я не сторонник ни агрессивных действий, ни...

- А вы ведь неГоворящий, - утвердительно произнесла Эша, перегибаясь через спинку пассажирского сиденья.

- Нет. Но мне кажется, я мог бы отлично договариваться с подвесками, - Коля покрутил в воздухе растопыренными пальцами. - Знаешь, которые звенят? Люблю очень подвески. У меня их знаешь сколько?!

Шталь посмотрела на него с легкой опаской, закурила и подбросила на ладони зажигалку, глядя на нее с гордостью. Это была ее собственная зажигалка. У нее не было никаких особенных свойств, но зажигалась она всегда только с третьего раза. Ни со второго, ни с четвертого, никогда. Поделать тут ничего было нельзя, ибо зажигалка считала это единственно верным способом работы, но Шталь знала об этом. Она подумала, сколько же обычных, ничего не представляющих из себя вещей держат у себя Говорящие только потому, что хорошо с ними знакомы.

Машина притормозила возле старой пятиэтажки, окруженной черным кованым заборчиком, вспугнув стаю пухлых голубей, и крошившая им хлеб необъятная пожилая женщина возмущенно раскричалась:

- Да как вам не стыдно?! Да что ж это такое?! Чуть птичек не задавили! Вы же видите - гули едят!

- Здесь дорога, вообще-то! - сообщил Коля, снимая очки, прихватывая портфельчик и выбираясь из машины.

- А если б тут дети были - вы б и по ним проехали?!

- Дурацкая логика, - заметила Эша, захлопывая дверцу. - А из голубей получается отличный паштет. Гляди-ка, какие жирные! Только нужно их часика три вымочить в молоке. Лучше брать голубей помоложе, а вот если варить консоме, то французы, например, считают, что голубь нужен старый.

Женщина, позеленела, беззвучно открывая и закрывая рот, потом развернулась и торопливо заколыхалась через двор.

- Дал бы я тебе подзатыльник, - мечтательно сказал Слава, - да не достану.

Он набрал код на подъездной двери, потянул ее, и все трое шагнули в прохладное, гулкое нутро подъезда. Здесь было чисто, стены покрывала свежая голубенькая краска, кое-где были пристроены искусственные лианы, и, тем не менее, Эше на мгновение отчего-то стало не по себе, словно порыв холодного, сырого ветра хлестнул прямо по сердцу. Она оглянулась на своих спутников, но их физиономии хранили обыденное спокойствие. Ее пальцы подобрались к хризолиту и ощупали его. Тот был в недоумении. Эша приподняла брови. Хризолит был истериком, нытиком, занудой и ворчуном, но она еще никогда не ощущала, чтоб он был в недоумении.

Это похоже на предчувствие... но у меня не бывает предчувствий, никогда не бывает предчувствий.

Дверь им открыл пухлый лысеющий мужчина в невероятно красивом черном с серебром шелковом халате, совершенно к этому халату не шедший, и посмотрел на них очень удивленно.

- Вам чего?

- Рыжов Леонид Игнатьевич? - вопросил Коля, выходя на первый план.

- Ну?

- Мы по поводу вашей люстры. Независимая комиссия из общества защиты прав потребителей.

- Что? - мужчина стал еще удивленней. - Люстры? Но она ведь... ей уже ведь... Я не понимаю. Я не обращался...

- Я обращалась! - рядом с ним появилась гибкая брюнетка со злым лицом. Ее халат был разрисован орхидеями, а золотистые шлепанцы были оснащены каблуками такой длины, что Шталь, видевшая всякое, даже приоткрыла рот.

- Солнце, какого черта?! - вопросил Рыжов. - Этой люстре лет сто! Какая комиссия?!

- Эта люстра чуть не сожгла нам квартиру! - огрызнулась брюнетка, и на ее лице появилась откровенная брезгливость. - Ты сам мне показывал! Я помню, что сказали твои электрики! Если это неисправность, то она уникальна, а я считаю, что это неисправность! - Дина одарила пришедших очень красивой искусственной улыбкой. - Мой муж решил, что у нас в квартире завелись привидения.