Мария Барышева - Говорящие с...-2 Последствия больших разговоров

- Это магнолия, - медленно произнес Ейщаров, после чего они оба прижались лицами к стеклу, во все глаза глядя на волшебное дерево.

- Но Олег, - почти плачуще произнес Михаил, - сколько я помню это место, здесь всегда росла рябина! Она и с сегодняшнего утра тут росла! Она росла тут даже сейчас, когда я приехал! Куда она подевалась?! Почему вместо нее тут магнолия?! У нас здесь никогда не было никаких магнолий! Как это понимать?!

- Смотри внимательней, - шепнул Олег. Михаил добросовестно принялся таращить глаза с такой интенсивностью, что у него уже через несколько секунд потекли слезы, и вскорости заметил, что дерево, выглядящее абсолютно реальным, то и дело странным образом колеблется в воздухе, словно мираж. Спустя полминуты магнолия начала дрожать и расплываться, растягиваясь вверх и в стороны, а потом вдруг произошла катастрофа - пропали листья-сердечки, воздушные цветы рассыпались гроздьями оранжевых ягод, и магнолия в одно мгновение обратилась привычной глазу Оружейника рябиной - крепкой, здоровой рябиной, выглядевшей, тем не менее, довольно уныло.

- Что это было?! - Михаил яростно потер мокрые глаза. - Олег, что это было?!

- Мечта, - глухо сказал Олег, отодвигаясь от окна. - Ты только что видел мечту этой рябины.

- Как такое возможно?! Я почти никогда не вижу мечты даже своих собеседников! А тут рябина!.. Я ведь не Садовник! - Михаил ошеломленно повернулся к нему. - Только однажды, в гостинице Домовых... но там...

- Объяснение этому только одно. Нас стало слишком много.

- То есть... - Оружейник резко повернулся обратно к рябине, но та так и осталась рябиной, - значит... Значит, все это действительно правда?!.. Елки, откуда эта рябина знает, как выглядит магнолия?!

- Возможно, пока это единичный случай...

- Но если нет... - Михаил решительно выдвинул вперед подбородок, - тогда это значит, что нам необходимо немедленно помириться. Что бы ты сейчас обо мне не думал, ты понимаешь, что это необходимо!

- Нужно ехать в реабилитационный центр! - Ейщаров кинулся обратно к двери. - Нужно доработать всех в ускоренном режиме! Черт, упустили время... Я должен найти Эшу!

- Это очень плохо, - зловещим голосом пророка провозгласил Оружейник.

- Что именно?

- Даже не знаю, с чего и начать.

- Начни с двери.

* * *

Его даже практически не понадобилось звать.

Он встретил ее на первом этаже, не дожидаясь, пока Эша доберется до парадной двери, и если до кабинетного разговора ей страшно было даже подумать о том, что они будут что-то опять делать вместе, то теперь ей напротив этого хотелось. Его буйный характер вполне соответствовал кипевшей в ней ярости.

По счастью в приемной никого не оказалось - видимо, секретарши убежали посмотреть на столь неожиданные архитектурные преобразования института, - и, проскочив через нее, Шталь, на всякий случай, заперла и приемную. Все получалось так легко и просто, что это немного пугало и, в то же время, давало немало пищи шталевскому тщеславию. Она не осознавала пока, что на самом деле вовсе не договорилась ни с кабинетом, ни с приемной. Это не было дружеской просьбой, это не было сделкой. Это были приказы - резкие, злые - приказы, за которыми скрывалось достаточно угрозы, чтобы заставить подчиниться.

Пистолет она предусмотрительно сунула в карман и бежала с естественной целеустремленностью человека, жаждущего узнать, что происходит, и куда это бегут все остальные. Большинство сотрудников были уже на улице, остальные поспешали, стуча обувью в коридорах и толкаясь на лестнице. Сейчас никто не обращал внимания на ее наряд и, похоже, никому и не приходило в голову, что именно действия Шталь послужили причиной тому, что здание приобрело столь сюрреалистический вид. Вероятно, они и не узнают об этом - Олег наврет что-нибудь, чтоб не уронить свой авторитет. При мысли об этом ей почему-то стало стыдно, а потом она спросила себя - имеет ли теперь значение то, что коллеги могут узнать, что это сделала она? Ответ пришел сразу же. Это имело огромное значение. Все, кроме троицы заговорщиков, всегда воспринимали ее только как Эшу Шталь, без всяких подтекстов.

Как она теперь будет без них?

Когда ей под ноги запрыгали ступеньки лестницы, спускавшейся на первый этаж, из левого коридора раздался оглушительный грохот, а следом - испуганно-возмущенные вопли и отчетливый шум двигателя. Через несколько секунд из коридора выскочила стайка негодующих сотрудников института, а следом за ними победно выехал слегка исцарапанный, припудренный штукатуркой "самурай". Эша не особенно разбиралась во внешнем проявлении автомобильных эмоций, но у Монстра-Джимми был определенно торжествующий вид мальчишки, которому удалось удрать из-под домашнего ареста.