Дж. Кинг - Сердце полуночи

– Ты знаешь “Моры”, Казимир. Кроме того, у тебя самый красивый и мелодичный голос во всей Гармонии. Победить его тебе по силам.

– Меня просто не допустят к состязанию, – сердито возразил ему Казимир.

– Я – простой сирота, к тому же Зон Кляус самолично регистрирует желающих принять участие в турнире трубадуров.

– Кляус даже не узнает, кто ты такой. Ты можешь надеть маску или маскарадный костюм. Так поступает большинство участников.

– Где я возьму маску и костюм?

– И это говоришь мне ты?! – задорно ухмыляясь, ответил ему Торис. – Ты, который знает тысячу способов наколоть подходящую тряпку!

Казимир нервно хохотнул:

– Ты спятил, Тор!

Младший юноша стиснул его руку еще крепче.

– Ничего подобного! – горячо зашептал он. – Это твоя ненависть к Кляусу заставила тебя прыгнуть в пропасть прошедшей ночью. Ты должен обязательно отомстить, Казимир. Это твоя единственная надежда.

Казимир глубоко вздохнул, и взгляд его стал серьезным.

– Мне нужно попрактиковаться, – только и сказал он.

– Как ты собираешься проникнуть внутрь, Казимир? – спросил Торис, боязливо оглядываясь на зловещие, глухие стены резиденции Верховного Мейстерзингера Гармонии. Больше всего усадьба напоминала крепость или форт, выстроенный в самом центре города. Располагаясь на скалистом пригорке, эта крепость была много выше окружавших ее домов.

Высокие мрачные стены, сложенные из известняка, имели форму восьмиугольника и огораживали усадьбу со всех сторон, так что из-за них виднелась лишь остроконечная, крытая красной черепицей крыша. К воротам, помещавшимся под сводами высокой арки, вела вымощенная булыжником дорога. Вдоль дороги шла живая изгородь, которая и скрывала сейчас двух заговорщиков.

– Ты только посмотри, Казимир, эти стены будут футов двенадцать в высоту, а то и поболее.

Казимир задиристо поднял брови:

– Мне наплевать, будут ли они в высоту двенадцать футов или двенадцать миль. Я не собираюсь лезть на них.

Он опустился на одно колено и стал всматриваться сквозь частые стволы кустарников.

– Тогда как же мы попадем внутрь? – спросил Торис, хватаясь за рукоять заткнутой за пояс деревянной сабли.

– Тс-с!

– На маскарад пропускают только трубадуров и бардов, а мы не очень-то похожи на странствующих певцов.

– Ты слишком много беспокоишься, – со смешком парировал Казимир. – В конце концов, это была твоя идея.

– Я только сказал, что тебе необходим подходящий костюм. Я не имел в виду, что нужно украсть его у кого-то из участников маскарада.

Казимир с удовольствием набрал полные легкие свежего ночного воздуха.

– Из-за тебя я несколько месяцев изнурял себя певческими упражнениями, готовясь к этому празднику. Позволь же мне получить хотя бы немного удовольствия сегодня ночью!

Торис мрачно покачал головой:

– Не хочешь же ты сказать…

– Тихо! Вон еще один экипаж! – осадил его старший товарищ.

Мостовая зазвенела от далекого грохота копыт и рокота колес. Звук нарастал и наконец стал таким громким, что приятели не могли даже расслышать шепота друг друга. Из-за поворота вылетела четверка вороных коней, волоча за собой раскачивающийся на рессорах закрытый экипаж.

На его резном черном корпусе играли золотые и алые отблески. Под выпуклыми бортами протянулась от передних до задних колес изящно изогнутая и довольно широкая подножка, инкрустированная драгоценной костью и черным деревом. Над колесами подножка загибалась, превращаясь в полукруглые крылья, с кончиков которых свешивались мерцающие серебряные фонарики. Наверху, на козлах сидел кучер, одетый с такой роскошью, что у Ториса перехватило дыхание: он был в черной тужурке, расшитой золотым галуном, темно-синих бархатных бриджах, шерстяных полосатых чулках до колена и в черной клеенчатой шляпе с перьями. На запятках длинной кареты сидел берейтор в таком же костюме.

Видишь эту прекрасную широкую подножку?' – спросил Казимир, кивая в направлении кареты.

Да, – Торис совершил горлом глотательное движение. – Надеюсь, ты не хочешь… – Именно такая подножка поможет нам пробраться в усадьбу.

– Что?! – пискнул Торис, словно собравшийся закипеть чайник. – Подножка, которая всего-то на палец отстоит от спиц, и на две ладони – от мостовой? Ты спятил?

– Ничуть, – дерзко отозвался Казимир.

Торис был вне себя от бессильного гнева, провожая глазами карету, которая замедлили ход перед воротами и торжественно въехала в ворота особняка.