Дж. Кинг: Сердце полуночи

Теплая рука дотронулась до его лодыжки.

– Пожалуйста, Вальсарик, – жалобно попросил Торис, – не останавливай меня. Может быть, это будет единственный смелый поступок за всю мою жизнь.

– Ты думаешь, я настолько силен, чтобы удержать тебя? – раздался голос старика.

– Прости меня. Я не хотел быть неблагодарным. Ты очень многое сделал, чтобы спасти меня.

– Но ты все-таки поступаешь нечестно, – проворчал Вальсарик. – Я так старался спасти твою жизнь, но тебе, как видно, плевать…

– Меня нельзя спасти, – чуть не плача сказал Торис.

– Ерунда, – последовал горький ответ. – Никто, даже твой друг Казимир, не может считаться безнадежным, если только он остается жить.

– Я слишком боюсь жить, – чужим голосом признался Торис.

– У меня тут для тебя кое-что есть, -

Сказал Вальсарик. – Я увидел эту штуку на рынке и вспомнил, что она когда-то принадлежала тебе.

Торис не выдержал и быстро оглянулся через плечо. Старик протягивал ему деревянную саблю, ту самую, которую Казимир подарил маленькому Торису в тот день, когда они встретились. Клинок был изрядно поцарапан, но цел, и даже довольно остер.

– Идем, Торис, – проворчал Вальсарик. – Не нужно бояться. Милил ждет своего жреца.

– Милил мертв или почти мертв.

– Тем более он нуждается в чьей-то помощи, – заключил Вальсарик и замолчал. – Послушай, Торис, я вижу, ты одинаково сильно боишься прыгнуть вниз и отступить, – сказал он наконец, отпуская ногу Ториса. – В противном случае ты давно бы уже лежал внизу. Держи свою саблю, сынок. Ты должен решить, чего ты боишься больше – жить или умереть.

Торис не слышал ни слова. Он смотрел на курчавые облака, появившиеся над лесистым горизонтом. Там, среди колонн и туманных садов танцевали белые ангелы. Они были белее облаков, белее снега, напоминая ослепительные вспышки раскаленных молний. Торис слышал, как они поют, но эта песня не была песней Милила. Она была словно простуженной и странно печальной. Мелодия ее стала вдруг громче, а ангелы, взмахнув крыльями, ринулись к нему. Их были сонмы, легионы, и их сияющий жар обжег Торису кожу и ослепил глаза, наполняя его тело словно кипятком. Ангелы закрыли собой все небо и протягивали к Торису руки, манили его. Громкая песня звенела над вересковой пустошью, отражаясь от камней и далекого леса.

Она была оглушительной.

Оглушительной, прекрасной и чудовищной.

Ангелы почти касались Ториса, и в их поющих ртах блестели острые зубы. Один из них подлетел совсем близко, и раскрыл пасть, полную сверкающих полумесяцев.

– …чего ты боишься больше: жить или умереть?

– У ангелов – волчьи клыки, – ответил Торис.

И шагнул в снежную пустоту.я