Дин Кунц: Незнакомцы

— Твоя работа? — изумленно посмотрела Джинджер на Доминика.

— Похоже, что моя, — ответил он, сам удивленный случившимся. — Я не знаю, как это у меня получилось.

— Все это бессмысленно, — устало вымолвил доктор Беннелл. — Нам всем осталось жить три минуты.

— Теперь уже две, — поправил его полковник, убаюкивая здоровой рукой свою пораненную руку и улыбаясь счастливой улыбкой.

— Остановить запущенный взрывной механизм этих бомб невозможно, — мрачно сообщил генерал Альварадо.

Но Доминик уже бежал к выходу, на ходу крича Брендану:

— Займись той, что за дверью! Я спущусь вниз!

— Бесполезно! — крикнул ему вслед генерал.

Когда Брендан опустился на колени перед ядерной бомбой, до взрыва оставалось всего одна минута и тридцать три секунды.

Он понятия не имел, что надо делать. Да, он исцелил троих людей и мог поднять в воздух перечницу, мог даже получать свет из ничего. Но при этом он помнил и о том, как утратил контроль над перечницами и креслами и как они попадали на пол. Допусти он теперь малейшее неверное движение, и его уже не спасла бы никакая сверхъестественная сила.

Одна минута и двадцать шесть секунд до взрыва.

Все, кто был в пещере возле звездолета, вышли и окружили его. Фалькирк и Хорнер хладнокровно стояли на месте, не пытаясь вновь овладеть оружием: они не сомневались в надежности бомб.

Минута и одиннадцать секунд.

— Если я раздроблю детонатор, — спросил Брендан Альварадо, — распылю его, как это...

— Нет, — возразил генерал, — если взрывной механизм запущен, повреждение детонатора немедленно вызовет взрыв.

Минута и три секунды.

— Брендан, попытайся сделать так, чтобы детонатор выскочил из этой проклятой бомбы. На манер того, как Доминик вырвал оружие из рук этих негодяев.

Брендан таращился на быстро меняющиеся цифры на часах взрывателя и добросовестно пытался представить себе, как детонатор выскакивает из гнезда, отделяясь от бомбы.

Но ровным счетом ничего не происходило.

Оставалось пятьдесят четыре секунды.

Проклиная едва ползущий лифт, Доминик пулей вылетел из кабины, когда она наконец опустилась на третий подземный этаж, и вместе с Джинджер побежал к лежащей на полу бомбе.

— Боже! — воскликнул он с замиранием сердца, едва взглянув на электронные часы.

Пятьдесят секунд.

— Ты можешь это сделать, — наклоняясь с другой стороны над ненавистной бомбой, сказала Джинджер. — Я люблю тебя!

— Я люблю тебя, — повторил он, не меньше, чем она сама, удивленный этими словами.

Сорок две секунды.

Он протянул к бомбе руки и почувствовал, что на ладонях тотчас же выступили красные круги. Сорок секунд.

Брендана пробил пот.

Тридцать девять секунд.

Он напрягался изо всех сил, пытаясь запустить дремлющую в нем чудодейственную энергию. Но, хотя стигматы и горели на его ладонях и он уже ощущал, как бродит в нем волшебная сила, ему никак не удавалось сфокусировать ее на стоящей перед ним задаче. Он продолжал думать о том, к каким непоправимым последствиям приведет любой его промах, о своей громадной ответственности за малейшую допущенную ошибку, и чем больше он думал, тем меньше он мог сосредоточиться на детонаторе. Тридцать четыре секунды.

Оттолкнув сгрудившихся возле Брендана людей, Паркер Фейн опустился рядом с ним на корточки.

— Послушайте, святой отец, — возбужденно воскликнул он, — может быть, вся загвоздка в том, что вы слишком много размышляете. Может быть, нужно быть решительней. Может быть, здесь требуется безоглядная смелость, даже наглость, если хотите, своего рода кураж, вдохновение! — Он протянул свои огромные ладони к детонатору и закричал: — Вылезай оттуда сейчас же, раздолбай!

Раздался треск рвущихся проводов, и детонатор выпрыгнул из углубления в корпусе прямо в руки Паркера.

Все бросились поздравлять Брендана и Паркера, но священник охладил всеобщий восторг, заметив:

— А часы-то идут!

Одиннадцать секунд.

— Да, но ведь детонатор уже не соединен с бомбой, — ухмыльнулся Паркер.

— Но в нем остался обычный заряд, — заметил Альварадо.

Детонатор выскочил из бомбы в руки Доминика, он увидел, что часы по-прежнему отсчитывают секунды, и догадался, что их нужно остановить, хотя угроза ядерного взрыва и миновала. Он строго взглянул на часы и просто приказал им остановиться. Сменяющиеся на светящемся табло цифры замерли на 0:03.

0:03.