Роберт Блох: Фотография

Фарли нашел Дьявола в телефонном справочнике.

Правда, вначале ему пришлось кое-что разузнать. Он не вылезал из запасников городской библиотеки, пока не разыскал старинную книгу, содержащую необходимые заклинания. Затем принялся рыскать по магазинам в поисках мела, свечей и некоторых ароматных трав. Наконец, порядком выдохшись от забот, он начертил пентаграмму, установил свечи и сжег свои травы.

Фарли нараспев прочел заклинания и вызвал Астарота — довольно гадкого типа, сразу давшего понять, что он вовсе не испытывает восторга от подобного беспокойства.

Но Фарли, находясь под защитой пентаграммы, не торопясь высказал свое желание.

— Не мой отдел, — покачал головой Астарот. — Тебе придется поговорить с начальником.

— А где его найти?

— Здесь он обитает под именем доктора Хорнера. Адрес в справочнике.

— Могу я сослаться на вас?

— Можешь, и будь ты проклят, — сказал Астарот. — А я убираюсь к чертовой матери.

И он исчез.

Целых два дня после этого Фарли пришлось проветривать квартиру, и, вдобавок, ему здорово досталось от домовладелицы из-за поднятого этим мероприятием шума. Но в конце концов он взял телефонную книгу и нашел Хорнера.

Его не слишком удивило, что доктор Хорнер оказался психиатром из Беверли Хиллз.

Впрочем, договориться о встрече оказалось довольно сложно. Вначале секретарша применила обычный трюк, заявив, что часы приема расписаны на год вперед и что он может позвонить «после дождичка в четверг». Тогда он упомянул имя Астарот. Оно произвело магическое действие.

— Приходите сегодня вечером, — пригласила она. — В десять часов.

Так Фарли очутился в отдельном кабинете лицом к лицу с начальником Астарота.

Хорнер оказался пожилым и довольно низеньким. В пристальном взгляде прячущихся за массивными линзами глаз не было ничего необычного, да и на лбу не наблюдалось никаких отростков.

— Вы не похожи на человека, страдающего манией, — моргнув, ответил доктор. — Но, естественно, как только секретарша сказала про Астарота, я понял, что мой профессиональный долг — повидать вас как можно скорее. Вы не хотите рассказать о своей проблеме?

— Я разочарован, — сказал Фарли.

— Как и все мы, — кивнул Хорнер. — Налоги, инфляция, повсеместное взяточничество, насилие. И в довершение всего проклятый закон о возмещении убытков, причиненных неправильным лечением… Но простите! Не угодно ли присесть и рассказать мне обо всем?

И Фарли рассказал. О несчастном детстве — никаких пятерок в школе, никаких спортивных достижений, никаких девушек. И о том, как война во Вьетнаме помешала учебе в колледже и ему пришлось работать в торговле лаками и красками, несмотря на врожденную аллергию к скипидару.

Затем он перешел к женитьбе. Маргарет имела довольно заурядную внешность, не баловала его ничем, кроме «телевизионных обедов» и не смогла завести детей, поскольку оказалась стерильной. Кроме того, она была фригидной, занудой по натуре и обожала народные песни. Именно это и послужило причиной ее смерти от гепатита — она приобрела подержанную гитару с инфицированным медиатором.

Так что последние полгода Фарли жил один. Этот пухлый мужчина средних лет, с седеющими — поскольку он не занимался политикой — волосами, все еще работал в лакокрасочном магазине, питался «телевизионными обедами» и не ждал от жизни ничего, кроме прихода старости.

— Вы когда-нибудь думали о самоубийстве? — спросил Хорнер.

— Часто, — ответил Фарли. — Это все, что вы можете рекомендовать?

— Я не рекомендую, просто размышляю, — покачал головой Хорнер. — Принимая во внимание все ваши невзгоды… Что заставляет вас продолжать жить?

— Только это, — ответил Фарли, вынимая из бумажника фотокарточку.

Хорнер, прищурясь, Посмотрел на нее сквозь толстые линзы. Она была старой и чуть выцветшей, размером три на три дюйма — ничего особенного, но красоту изображенного на ней объекта отрицать было невозможно. У снятой во весь рост юной девушки в бикини была роскошная фигура и чувственное, вызывающее лицо, обрамленное ореолом жгучих рыжих волос.

Психиатр непрофессионально, но с явным одобрением, присвистнул.

— Кто она?

— Линда Дювалль. Такой она была, победив на конкурсе красоты в нашей школе. Вообще-то, она была еще симпатичнее. Это фото я вырезал из ежегодного школьного альбома.

— Ваша подружка?

— Я даже не встречался с ней, — вздохнул Фарли. — Она гуляла только со спортсменами. Футбольная команда, баскетбольная, бегуны и прочее. И конечно, запасные тоже.