Фрэнсис Вилсон - Ночной мир

Скверно. Скверно потому, что это произошло с другом Билла и потому что Глэкен очень хотел познакомить Билла и Джека — возможно, они бы подружились. Теперь это следует отложить до следующего раза.

Джек сел в кресло напротив Глэкена.

— Тогда давайте продолжим. Вы снова упомянули ожерелья. Значит, по-прежнему хотите их заполучить?

— Да. Боюсь, без них не обойтись.

— Чтобы предотвратить конец света, о приближении которого мы с вами знаем, не так ли?

— Правильно.

Джек поднялся и снова подошел к окну.

— Я, как и прежде, считаю вас сумасшедшим, — сказал он, поглядев в окно, — но этот проклятый парк уменьшился, ведь так? Я хочу сказать, потерял часть поверхности, которую поглотила трещина. Значит, он сократился в размерах, как вы и предсказывали. — Он повернулся и снова посмотрел на Глэкена: — Откуда вы знали, что в парке должна появиться трещина?

— Удачная догадка.

— Может быть. Но если вы собираетесь разыскать Калабати и ее ожерелья, одной удачной догадки недостаточно.

— Я уже знаю, где она.

Джек снова сел в кресло.

— Где?

— Сейчас она живет на Мауи, на северо-западном склоне Халеакалы, несколькими милями выше Кулы.

— Как вы ее разыскали? Ведь два дня назад вы понятия не имели, где она.

— Я встретил старого знакомого, которому это известно.

— Снова удачное совпадение?

— Нет, правда. Я его искал, этого старого знакомого.

Глэкен позволил себе сдержанно улыбнуться и не сказал больше ни слова. Пусть Джек думает, что речь идет о человеке. Едва ли стоит рассказывать ему о Дат-тай-вао, по крайней мере при создавшихся обстоятельствах. Он еще не готов к этому. Но остается непреложным фактом, что вчера, прикоснувшись к Джеффи, он вступил в контакт с Дат-тай-вао и таким образом узнал, где ожерелья. Потому что Дат-тай-вао всегда знает местонахождение ожерелий. Раньше они были неразлучно связаны друг с другом. Остается надеяться, что с помощью Джека они скоро вновь станут единым целым.

— Вы хотите, чтобы я пошел туда и убедил Калабати отдать эти ожерелья, после чего она превратится в старую каргу и умрет?

— Я хочу, чтобы вы их заполучили. Просто заполучили.

— Да, но поскольку добровольно она с ними не расстанется, мне придется их украсть. А я не вор, мистер Вейер.

— Но отнимаете же вы награбленные вещи, чтобы вернуть их законному владельцу, не так ли?

Джек откинулся в кресле и сжал рукой запястье.

— Иногда случается.

— Отлично. А эти ожерелья, точнее, металл, из которого они сделаны, вначале принадлежали мне.

Джек медленно покачал головой:

— Нет. Так не пойдет. Я доподлинно знаю, что эти ожерелья появились еще в ведические времена и передавались в ее семье из поколения в поколение. А ее семья, поверьте, имеет длинную родословную.

— Это верно. Но материал был похищен у меня в незапамятные времена.

Джек прищурился:

— Хотите сказать, что вам две тысячи лет?

Глэкен понял, что исчерпал лимит доверия Джека. Услышав всю правду, он опять уйдет, как сделал это в таверне вчера вечером. Пожалуй, разумнее пока отступить.

— Давайте скажем так: когда-то, в полузабытом прошлом, кто-то из ее семьи похитил их у одного из членов моей семьи. Так вас устроит?

Джек потер глаза и тряхнул головой:

— А почему я должен вам верить?

— Потому что я говорю правду.

— Хорошо, — сказал Джек после долгой паузы, — я подумаю. Пока не решил. Но мне нужны подробные рисунки ожерелий. У вас они есть?

— Завтра принесу. А зачем они вам?

— Это мое дело. — Он встал. — Вы знаете мою цену, и вряд ли она вызовет у вас затруднения.

— Цену? А я-то думал, вы просто так хотите это сделать.

— Почему вы так думали?

— Это не только в моих, но и в ваших собственных интересах. Трещина — только начало. Потом их будет много — бесчисленное множество. Ожерелья должны проделать долгий путь, чтобы остановить этот процесс.

Джек улыбнулся:

— Конечно. Но знаете, мистер Вейер, я участвую в деле, но только не в деле спасения мира. Завтра зайду за рисунками. И за задатком. Всего хорошего.

— Солнце почти зашло, — сказал Глэкен Джеку, направлявшемуся к двери. — Возвращайтесь сразу домой.

Джек засмеялся:

— Почему? Что, вампиры нынче распоясались?

— Нет, — ответил Глэкен, — хуже. Не выходите на улицу после наступления темноты, а главное, не приближайтесь к трещине.

Джек только хмыкнул.

Глэкену очень хотелось быть чем-нибудь полезным Джеку. Ему нравился этот парень, и он нуждался в нем. Жаль будет, если Джека убьют.