Джозеф Ле Фаню - Проклятый остров

Джозеф Шеридан Ле Фаню родился в Дублине. Семья его принадлежала к высшим слоям общества. Один из его предков по отцовской линии был французский аристократ, владелец обширных поместий в Нормандии — он эмигрировал в Ирландию, когда во Франции начались преследования гугенотов. По материнской линии будущий писатель приходился внучатым племянником знаменитому драматургу Ричарду Бринсли Шеридану. Литературным творчеством занимались и другие представители этого семейства.

Ле Фаню получил юридическое образование в дублинском Тринити-колледже, где в местном историческом обществе проявил себя как блестящий оратор. Тем не менее юридической практике молодой человек предпочел журналистику. Стал издателем, а затем собственником журнала «Дублин юниверсити мэгэзин»; охотно предоставлял его страницы для готических новелл, рассказов о привидениях, публиковал и собственные работы в этом жанре. Был ценителем и знатоком ирландского фольклора, что сказалось на его творчестве. Примером тому может служить рассказ 1872 г. «Лора-Колокольчик», обыгрывающий предания о ведьмах, мотивы украденного ребенка и текущей воды.

Первый рассказ Ле Фаню, «Призрак и костоправ», появился в 1838 г. Ранние работы вошли затем в сборник «Рассказы о привидениях и таинственные истории» (1851). В 1872 г. был издан сборник рассказов Ле Фаню «В тусклом стекле» (в русском переводе, вышедшем в 2004 г., он назван «В зеркале отуманенном»), Их объединяет образ Мартина Хесселиуса, ученого и медика, который с научных позиций толкует таинственные явления, повлиявшие на телесное и душевное здоровье пациентов.

Сюжеты многих своих рассказов Ле Фаню развил затем в более объемных произведениях. Овдовев в 1858 г., Ле Фаню сделался затворником и с головой ушел в литературные труды. Самые известные его романы — «Дом у кладбища» и «Дядя Сайлас» вышли, соответственно, в 1861–1862 и 1864 гг.

Во всех пяти графствах Нортумбрии [1] Графства Нортумбрии — английские графства на границе с Шотландией ( Нортумбрия — одно из древних англосаксонских королевств на территории нынешней Великобритании). едва ли сыщется другая такая же унылая, неприглядная и вместе с тем сурово-живописная болотистая пустошь, как Дардейлский Мох. Обширное болото тянется на север, юг, восток и запад — волнистое море черного торфа и вереска.

Его, так сказать, берега густо поросли березой, орешником и низкорослым дубом. Здесь не встретишь величавых гор, хотя каменные бугры кое-где торчат среди деревьев, зато тут и там виднеются заползающие на пустошь косматые зеленые гривы привлекательного своей первозданной красотой леса, обступившего болото темной стеной.

Поселения в этом пустынном краю отстоят далеко друг от друга, и добрая миля отделяла от ближайшей убогой деревеньки сложенный из камня коттедж мамаши Карк.

Да не введет в заблуждение слово «коттедж» моих читателей из южных графств Англии, привычно связывающих его с представлениями об уюте и удобстве! Домишко, о котором идет речь, сложен из грубого неотесанного камня, да и стены у него ниже некуда. Соломенная кровля прохудилась, дым от горящего в очаге торфа жиденькой струйкой вьется над обрубком трубы. Словом, жилище под стать своему суровому и дикому окружению.

Местные жители, в невежественной своей простоте, не преминут заметить вам, что неспроста возле дома ни рябина не растет, ни остролист, ни папоротник, и подкова на дверь не прибита. [2] Подкова (на двери) — оберег от злых сил.

Зато чуть поодаль, среди березок и орешника, возле грубой каменной ограды, если верить людской молве, можно наткнуться на метлу и травку крестовник, [3] Крестовник — растение с мелкими желтыми цветками, называемое еще «ведьминской лошадкой»: согласно поверью, верхом на стеблях крестовника перемещаются по воздуху ведьмы. издревле облюбованную ведьминским сословием, хотя почему — бог весть. Впрочем, вполне вероятно, что это не более чем злой навет.

Многие годы старуха Карк была в этом диком крае sage femme , бабкой-повитухой, но тому уже несколько лет как оставила свое занятие и теперь только изредка балуется черной магией, в которой давно поднаторела, — гадает, ворожит, словом, по мнению местных жителей, она если и не ведьма, то не далеко ушла.

Так вот эта самая мамаша Карк ходила в город Вилларден продавать рукоделие — вязаные чулки — и теперь возвращалась домой, в свое неказистое жилище на краю Дардейлского Моха. Справа от нее, насколько хватало глаз, тянулось болото. Узкая тропа, по которой она шла, в одном месте поднимается на пологий пригорок, и слева к ней вплотную подступают буйные заросли малорослого дуба и прочего мелколесья. На западе как раз садилось красное, как кровь, солнце. Диск его коснулся широкой черной равнины болота, и прощальные лучи осветили сбоку тощую фигуру старухи, бредущую твердым шагом, с посохом в руке, — и заплясали, заиграли в складках ее широкой накидки, блеснувшей вдруг, как блестят драпировки бронзовой статуи в отсветах огня. Еще несколько мгновений свет разливается в воздухе — деревья, кусты утесника, камень, папоротник — все полыхает, и вдруг в один короткий миг свет гаснет, и воцаряются серые сумерки.