Алекс Флинн - Зачарованный

— Это ты, болван. Я никогда не любила никого другого. Ну что — теперь ты счастлив?

Это все, что я хотел услышать.

— Да, теперь я счастлив.

И тут — мокрым утром, под шум проносящихся машин и шум разбивающихся волн, как в некой странной мелодраме без музыки, — я обнимаю ее и целую.

Спустя несколько минут, когда автомобилисты начинают сигналить и кричать, что нам пора в номер и всякие другие глупости, которые обычно говорят влюбленным тинейджерам, мы делаем перерыв.

— Так как ты собираешься поступить с принцессой Барби?

Я пожимаю плечами.

— Думаю, спокойно ее брошу. Ей, конечно, будет нелегко упустить самого сексуального красавца в Саут-Бич, но она в конце концов с этим справится.

Мэг смеется и убирает мне со лба волосы, тем самым давая повод для очередного бибиканья.

— А как же деньги?

— Я не знаю. Семья, безусловно, достойна жертв, но на такое я пойти не могу, и Викториане тоже не придется этого делать. Женитьба — это слишком важно. Мы оба должны иметь возможность выбора.

Мэг замечает на противоположной стороне такси, идущее в направлении центра. Она останавливает его, выйдя на дорогу, и опять раздается попурри из гудков.

— Ну тогда мы им все скажем. Им обоим.

В отеле нам удается проскочить в лифт без происшествий. Но попасть в комнату принцессы — это другая история. Даже когда я нажимаю на кнопку «Пентхаус», едущая с нами горничная уже бросает на нас странный взгляд, будто нам там нечего делать. Я киваю, давая ей понять, что все в порядке. Она новенькая.

— Привет, — отвечает горничная. — Ты не узнаешь меня?

Я смотрю, и после этих слов она действительно кажется мне знакомой. Ее рыжие волосы затянуты в конский хвост, который вьется почти до талии.

— Не совсем. А должен?

— Сомневаюсь, — смеется девушка. — Я за последнее время сильно изменилась. Можно даже сказать — трансформировалась. — Она вытягивает шею и наклоняет голову.

И тут до меня доходит.

— Ты лебедь.

— Бывший. Я Мэллори. Рада тебя видеть.

— Ты… здесь работаешь?

— Управляющий предложил нам всем разные должности, когда примирился с тем, что случилось, — счастливо улыбается Мэллори. — Придя в себя, он порадовался за нас. Фарнесворт просто одинокий парень. А Трумэн сразу заверил его, что теперь, после нашего превращения, мы сможем быть еще большими друзьями. Двое наших, Эрнест и Гарри, вернулись на Ки-Уэст с Каролиной. Остальные живут у Фарни, пока не нашли квартиру, и трудятся в отеле. Маргарита — бармен. Джимми — подносчик багажа, а Трумэн — парковщик.

— Да, я уже видел его.

— Он, правда, уже сто лет не водил машину, но все равно — кто знает это место лучше нас?

Лифт доезжает до пентхауса. Дверь открывается.

— Bay! Я так рад за вас. А ты не могла бы оказать нам одну услугу?

— Конечно. Ты для нас столько сделал.

Выяснив, в чем заключается моя просьба, Мэллори уже не так уверена.

— У меня, наверное, не получится провести вас к принцессе.

— Просто скажи ей, что мы тут ее ждем. Она нас впустит.

Через несколько минут нас проводят в пентхаус В.

Как только дверь в гостиную закрывается, Викториана обнимает меня.

— О, Джонни! Дорогой мой мальчик, ти всех спас! Мой брат дома! Мне не нужно виходить за Вольфганга!

— Да-а… но… — Я стою, опустив голову. Потом что-то привлекает мое внимание. Она выглядит очень сексуально в бело-розовом сарафане, который подходит к ее… — А откуда у тебя эти туфли?

— Они тебе нравятся? — Принцесса кокетливо поворачивает ногу, при этом поглядывая на шкаф. — Мне их подарил Филипп. Мой дорогой брат бил так благодарен за то, что я тебя послала на его поиски. Эти босоножки от нового дизайнера — Джанни Марко. Может, знаешь его?

— Знаю его? Это я и есть.

Синие глаза Викторианы широко открываются.

— Герой еще и дизайнер обуви?! Я в шоке. — Она опирается на меня и приподнимает одну ступню, потом другую. — Они очень милые.

— Спасибо. — Я не могу оторвать взгляда от ее руки на своем плече. Есть что-то дурманящее в том, чтобы быть с ней рядом, даже сейчас. Или это просто оттого, что на ней моя обувь? Но все равно, я будто загипнотизирован.

Мэг прокашливается.

— Можешь потом сказать спасибо и мне за то, что я дала их Филиппу. Но ты ведь хотел что-то сказать принцессе?

Я отступаю от Викторианы, отчего та чуть не падает. Когда она выпрямляется, я говорю:

— А… да. Я не могу на тебе жениться.

— Не можешь жениться? Pourquoi?