Сет Грэм-Смит - Президент Линкольн - охотник на вампиров

Джек Армстронг был настоящий человек-скала — на четыре дюйма ниже Эйба, но фунтов на двадцать тяжелее. Ребята из Клэрис-Гроув беспрекословно признавали его главенство, и нетрудно было понять почему.

Он зло на меня поглядывал и вышагивал по кругу, напрягшись всем телом, будто натянутая тетива, готовая в любой момент сорваться. Джек через голову стащил с себя рубашку и скинул ее наземь, не прекращая двигаться вокруг меня. Я не собирался раздеваться, но решил закатать рукава. Едва я начал это проделывать, как уже, чуть дыша, лежал на спине.

«Ребята» восторженно загомонили, когда Джек вскочил на ноги, и презрительно загудели, когда Эйб с трудом последовал его примеру.

Очевидно, требование «честной схватки» не принималось в расчет. Джек снова бросился на меня, но на этот раз я не растерялся и встретил его вытянутые руки. Наши спины и плечи словно слились в единый монолит; каждый прилагал все усилия, чтобы сбить противника с ног. Ноги месили грязь. Подозреваю, Армстронг не ожидал такого отпора. Я-то уж точно удивился. Казалось, будто меня сграбастал в объятия медведь.

Все же, как бы ни был силен Джек Армстронг, он не мог сравниться с вампирами, которых не раз побеждал Эйб. Вдохнув полной грудью, Линкольн поднапрягся и одной рукой ухватил Джека за шею, а другой — за пояс.

Я оторвал его от земли, поднял над головой и держал так, а он все извивался, силясь высвободиться, и извергал проклятия. Зрелище получилось что надо: его товарищи вознегодовали, немедленно окружили меня и набросились всем скопом. Такой несправедливости я стерпеть не мог.

Эйб поднапрягся — так, что лицо налилось краской, — швырнул Джека Армстронга прямо в стену магазина и крикнул:

— Разойдись, мелюзга!

Я ухватил ближайшего противника за волосы и ударил его прямо в лицо, оглушив до беспамятства. Следующий получил удар кулаком в живот. Я собирался проучить их по одному, и так бы и сделал, но Джек поднялся на ноги и отозвал своих молодчиков.

Теперь уже Линкольн напрягся, как натянутая тетива: он неотрывно следил за двумя «ребятами» из Клэрис-Гроув, которые оказались от него на расстоянии вытянутой руки.

Джек вытащил из бока пару заноз и встал подле меня. «Ребята! — провозгласил он. — Этот парень доказал, что он самый крепкий сукин сын, когда-либо ступавший на землю Нью-Салема. Любой, кто затеет с ним ссору, будет в ссоре с Джеком Армстронгом».

Вероятно, это была главная схватка в молодые годы Эйба. От края до края округа Сангамон разлетелась молва о парне, крепком телом и разумом. Таким соседом можно было гордиться. Если не считать нерадушного приема, ребята из Клэрис-Гроув сделались самыми рьяными сторонниками Линкольна и впоследствии оказывали ему неоценимую помощь в политических делах. Некоторые из них даже стали его друзьями, хотя, конечно, не настолько близкими, как Джек Армстронг.

Я сожалел, что потерял самообладание и унизил его перед родичами, так что вечером, после драки, позвал пропустить по стаканчику прямо в магазине.

Эйб с Джеком распили бутылочку персикового бренди в дальней комнате. Хотя время близилось к девяти, небо еще не совсем потемнело. Эйб присел на краешек постели, а единственный стул в комнате предоставил гостю.

Я с удивлением обнаружил, что тяжеловесный Армстронг на самом деле — спокойный и задумчивый малый. Хоть он и был на четыре года младше меня, в нем чувствовалась зрелость, какой порой не хватает даже мужчинам вдвое старше. Легкость, с которой Джек поддерживал беседу, также не вязалась с его обликом. Заметив томик «Грамматики Киркема», он заговорил о ценности умения читать и писать, а затем посетовал на свою ограниченность в этом отношении.

— По правде сказать, тут у нас важнее не давать никому спуску, — объяснил Джек. — Суровая земля требует сурового характера.

— Так ли уж необходимо делать выбор? — спросил Эйб. — У меня всегда находилось время на книги, хотя я тоже рос на суровой земле.

— Твоя родина не сравнится с Иллинойсом, — улыбнулся Джек.

Эйб пожелал уточнить, что тот имеет в виду.

— Тебе доводилось когда-нибудь видеть, как друга разрывают на части?

Эйб ответил отрицательно. Дальнейший рассказ его поразил. Джек немного помедлил, опустил глаза.

— Как-то ночью мы с приятелем возвращались домой, — заговорил он наконец. — Нам было по девять лет, и мы ходили кидаться камнями в баржи. На обратном пути мы петляли по тропинке, которую знали как свои пять пальцев. Только что он был рядом, мы болтали в темноте. В следующее мгновение на него набросился медведь и затащил вверх по дереву, до самой макушки. В темноте было ничего не разглядеть. Я только слышал, как он кричал. На голову и губы мне падали теплые капли. Я побежал за помощью, привел мужчин с ружьями. Но мы никого не нашли. Все утро мы собирали останки моего друга по земле. Его звали Джаред. Джаред Линдер.