Ольга Бэйс - Тайна зеркального озера

– Надеюсь, что это не затруднит вас и не повлияет на ваши планы, – почему-то смущенно пролепетал Скальдин.

– Нет, не затруднит и не повлияет: я живу на той же улице.

Незнакомец пошел рядом, а Кристина пыталась найти причину внезапно охватившего ее волнения: может, всему виной идущий рядом человек? Нет, ерунда, она его даже толком не разглядела и вряд ли узнает, если случайно снова столкнется с ним на улице их маленького городка, где легче встретиться, чем разминуться. Чувствуя какую-то неловкость, она сказала первое, что пришло в голову:

– Что привело вас к нам, в провинцию? – по каким-то не вполне осознанным приметам Кристина решила, что гость из столицы.

– Я приехал в ваш музей.

– Вы историк?

– В известной мере: я пишу исторические романы.

– Не каждый день вот так запросто на улице можно встретить писателя. Может, я читала какой-нибудь из ваших романов?

– А вы читаете историческую литературу?

– Я люблю читать все, что связано с прошлым и с будущим.

– А что вы думаете о настоящем?

– А что о нем думать? Вчера оно было будущим, а завтра станет прошлым.

– А вы философ.

– Возможно, хотя женщина-философ, наверное, это довольно скучно.

– Это дело вкуса, я тоже скучный человек, есть такое мнение...

– Вот мы и пришли, надеюсь, вы больше не заблудитесь, – с сожалением сказала Кристина, останавливаясь напротив белых дверей аптеки.

– А если заблужусь?

– Мир не без добрых людей...

– Понял. Ну а имя ваше хотя бы можно узнать?

– Конечно. Меня зовут Кристина, но кокетка из меня никудышная, если вам будет нужна именно моя помощь, можете мне позвонить.

Кристина открыла сумочку, достала блокнот и ручку и записала на листочке номер своего телефона. Передав листок в руку мужчины, она вежливо попрощалась и почти бегом направилась к своему дому, тщетно пытаясь переключить свои мысли с этой необычной встречи на что-нибудь более спокойное и безопасное.

Скальдин стоял и смотрел вслед уходящей женщине, за спиной была освещенная дверь аптеки, которая была ему уже не нужна: от ноющей головной боли и следа не осталось.

Игорь Алексеевич вернулся в гостиницу, услужливый администратор предложил ему поужинать в небольшом кафе на первом этаже, но есть почему-то не хотелось, Скальдин почувствовал, что замерз и устал.

Несмотря на усталость, ночью он долго не мог уснуть и то, что его тревожило, не имело ничего общего с предстоящей работой.

Какие-то смутные видения не давали ему покоя. То сквозь сон чудилось, будто расступаются стены комнаты и со всех сторон начинает наползать сизый тяжелый туман, сквозь оборванные дыры которого то и дело проглядывают неживые образы странных призраков в черно-белых причудливо раскрашенных масках. Черные глаза масок смотрели на Скальдина и смущали своим неприкрытым любопытством.

То вдруг исчезал туман и в глаза ударял яркий белый широкий луч то ли фонаря, то ли далекого прожектора, и в белом круглом пятне света вырисовывались темные силуэты восточных танцовщиц, извивающихся в страстном танце без музыки...

А потом, когда сон окончательно завладел разумом писателя, все непонятные картины растворились, и он увидел длинную-длинную городскую улицу с разноцветными мозаиками многочисленных витрин, и только эти витрины освещали булыжники узкого тротуара и одинокую стройную фигурку, спешащую прочь под мелким моросящим дождем. Скальдин пошел за этой фигуркой, и идти было трудно, словно он двигался сквозь густую патоку невидимой реки, и патока стесняла движения, замедляла шаг, подошвы ботинок прилипали к булыжникам, но он упорно шел вперед и в самом конце улицы, под раскидистыми каштанами, роняющими тяжелые теплые капли на камни, догнал-таки ее. Он протянул к ней руку и, услышав шаги за спиной, обернулся…

Легкая и невесомая, таинственная красавица улыбалась ему, а он растерянно отступил и молча смотрел на неё, не зная, что ему сделать сейчас.

Красавица поманила его рукой, и он послушно, без лишних слов последовал за ней, а сердце гулко застучало в груди, и кровь прилила к вискам, зашумев в ушах. Они вдвоем завернули за угол, и неожиданно все дома и сам город пропали из виду, а перед взором изумленного Скальдина раскинулось бескрайнее озеро – тихое, ровное, окруженное безмолвными острыми скалами. Он замер у кромки воды и осторожно тронул носком ботинка поверхность озера. Вода не разбежалась крохотными волнами, как ожидалось, и Скальдин понял, что вода, собственно, не вода, а замерзшее стекло, зеркало.