Джеймс Херберт - Копье

Согнувшись опять, чтобы укрыться от ветра, Сектон почти прокричал:

– Мы не можем просто сидеть здесь и ждать!

Барнет положил руку на его плечо и, придвинувшись ближе, сказал:

– Мы должны ждать, мистер Блейк. Осталось уже не долго, уверяю вас. Сам комиссар будет лично руководить всеми действиями, вот насколько серьезное положение.

– Так почему же его нет до сих пор? – с возмущением произнес Сектон. – Почему он заставляет нас сидеть и ждать?

– Что происходит наверху на самом деле, я не знаю. Но мне кажется, что он сейчас проводит подготовку на втором фланге. У нас есть сведения, что мы имеем дело не просто с бандой фанатиков-террористов, а с людьми, которые занимают достаточно высокое положение, почти такое же, как сам Гант, а может быть и выше. И я думаю, что комиссар сейчас консультируется в парламенте по некоторым тонким моментам.

– Но сколько же можно тратить на это времени!?

– Мы войдем туда через несколько минут после того, как получим приказ. У нас есть подкрепление в виде корпуса морских командос, которых сюда перебросили из Плимута на вертолетах. Теперь нам уже известно, что Гант имеет свою собственную армию, поэтому если он вздумает сопротивляться, здесь может начаться небольшая война. Но должен вам заметить, что я и сам плохо переношу подобные ожидания, они очень нервируют меня, но ничего нельзя поделать, пока не получен приказ. Поэтому наберись терпения и попытайся отвлечься от мыслей о Стедмене. Ведь до сих пор он все делал без ошибок, не так ли?

Секстон в расстройстве отвернул лицо. Нет, Гарри до сих пор не сделал ни одной ошибки. Но как долго это может продолжаться? И не изменит ли эта удача ему в самом конце?

Стедмен постепенно приходил в себя. Его глаза, еще с трудом, но уже могли различать раскачивающийся пол: голова все еще гудела и кружилась от полученных ударов.

Он начал припоминать свои ощущения, и смог вспомнить только как его волокли, ухватив за руки, по длинному коридору, а его ноги все время ударялись о темный деревянный пол. Он слегка повернулся, чтобы разглядеть окружающую обстановку, как в этот же момент услышал знакомый голос, принадлежавший Григсу.

– Он уже пришел в себя, дальше пусть идет сам.

Детектива подняли на ноги, и, первое, что он увидел, было свирепое и мрачное лицо Поупа.

– Я очень рад, что вы вновь среди нас, Гарри, хотя думаю, вам бы очень этого не хотелось.

– Продолжаете выпендриваться, Поуп? – произнес Стедмен, все еще пытаясь стряхнуть головокружение. Григс и Бут поддерживали его с обеих сторон, чтобы он не свалился вновь.

– А у вас, я вижу, осталось все то же высокомерие. Я бы даже мог восхищаться вами, не будь вы таким дураком.

– Это вы дурак, Поуп, если верите, что весь этот бред может действительно осуществиться. – Стедмен сделал попытку распрямиться, но его руки были по-прежнему блокированы.

Толстяк издал утробный звук, отдаленно напоминающий усмешку.

– Посмотри на все это с другой стороны, Гарри. Разве есть какая-то альтернатива? – произнес он, но уже без тени юмора, и отвернувшись, сделал знак своим людям идти вслед за ним.

Стедмена развернули в нужном направлении, и он подчинился, чувствуя себя еще не готовым к новому сопротивлению. Его любопытство, тем не менее, возрастало по мере того как на протяжении их пути менялась отделка коридора. Сейчас она напоминала убранство средневекового замка. Стены были выложены серым камнем темного оттенка, в отдельных местах дверные проемы были занавешены гобеленом. Двери были сделаны из старого дуба и украшены сложной резьбой. На них были укреплены ручки из тонко обработанного металла. И хотя его наблюдения были весьма поверхностные, но он заметил, что на дверях были изображены разного вида гербовые щиты, украшенные инкрустациями из дерева и металла, напоминающими отделку драгоценными камнями, и снабженные краткой надписью.