Роберт МакКаммон - Неисповедимый путь

Уэйн расцепил свои пальцы и отступил назад. В тот же момент труп, лязгнув зубами, затих.

– Уэйн?

– Отопри дверь!

– Пусти нас, сынок, дай поговорить с тобой!

Он уставился на капельки крови на мраморном полу и тупо вытер нос рукавом. Все кончено, он проиграл. В единственном, о чем он просил, в самой важной для него вещи ему отказано. И почему? Потому что лишился милости Господа. Он знал, что где-то это празднуют Крикморы. Уэйн дотронулся до гудящей головы окровавленной рукой и уставился на овечек и пастушков противоположной стены.

За пределами мемориальной комнаты, Кемми Фальконер и собравшиеся проститься с Фальконером услышали ужасные грохочущие звуки. Это было, как скажет потом своей жене методистский священник, как «если бы в эту комнату набилась сотня беснующихся демонов». Только когда шум прекратился, Джордж Ходжес с парой мужчин осмелились взломать дверь. Они нашли Уэйна, съежившегося в углу комнаты. Вазы с цветами были разбиты о стены, с которых послетали прекрасные фрески, а на полу стояли лужи воды. Труп выглядел так, будто Уэйн пытался вытащить его из гроба. Кемми увидела окровавленное лицо сына и упала в обморок.

Уэйна доставили в госпиталь с диагнозом нервного истощения. Он был помещен в отдельную палату, накачан транквилизаторами и погружен в сон. На протяжении долгой ночи его посетили два сна: в первом подле его кровати стояла ужасная тень, улыбающаяся в темноте. Во втором сцепились в смертельной схватке орел и змея – крылья орла тянули его в чистое небо, но зубы змеи наносили удар за ударом, и ее яд отнимал у орла силы и тянул к земле. Уэйн проснулся в поту до того, как закончилось сражение, но он знал, что на этот раз змея победила.

В черных очках, жуя транквилизаторы, он наблюдал, как в десять часов утра Величайший Евангелист Юга был предан земле.

Его долг был ему кристально ясен.

Доктор Чудо был слегка пьян, и от него исходил запах бурбона «Дант» словно запах дешевого одеколона. Фляга, полная этой бурды, стояла на столе возле его локтя. Перед ним располагалась тарелка с вареной сосиской и жареными бобами. Было время ленча, и воздух был полон пыли от грузовиков и кранов, которые устанавливали оборудование на ярмарочной площади Гадсдена; на следующей неделе карнавал будет в Бирмингеме, и на этом сезон закончится.

Билли сидел напротив Чудо под деревянной крышей открытого кафе. Шатер «Призрак-Шоу» был уже поставлен и подготовлен для ночного представления. Доктор Чудо с отвращением посмотрел на свою еду, глотнул из фляги и предложил ее Билли.

– Давай, от этого не умирают. Господи, чтобы переварить такую пищу необходима солидная доза антибиотиков! Знаешь, если ты рассчитываешь и в будущем работать на карнавале, то тебе лучше привыкнуть ко вкусу алкоголя.

– Работать в будущем? – Билли минуту помолчал, наблюдая на сгрудившиеся грузовики с различными частями оборудования. «Спрут» тоже находился где-то там, в облаке пыли. – Я не планировал оставаться с карнавалом после того, как он покинет Бирменгем.

– Тебе не нравится карнавал?

– Ну…

Я думаю, нравится, но…

Меня ждет работа дома.

– А, да, – кивнул Маурейл. Он был небрит, а его глаза затуманились из-за ночного переезда и последующей установки шатра «Призрак-Шоу». – Твой дом. Я совсем забыл: у людей есть дома. Я думал, что тебе будет интересно посмотреть на мою мастерскую, где я собираю все персонажи «Призрак-Шоу». Она находится в моих владениях в Мобиле – во владениях, заметь, а не дома. Мой дом – здесь. – Он махнул рукой в направлении карнавала. – Я люблю всю эту пыль и тому подобное. В следующем году «Призрак-Шоу» будет большим как никогда! В нем будет в два раза больше призраков и гоблинов, в два раза больше оптических эффектов! Я думал…

Что, возможно, ты поможешь мне в этом.

Билли отхлебнул из чашки горячий черный кофе.

– Я давно хотел спросить вас об одной вещи. Может быть, я думал, вы сами мне скажете, но вы так и не сказали. Почему вы захотели, чтобы я стал вашим ассистентом этим летом?

– Я говорил тебе. Я слышал про тебя и твою мать, и я…

– Нет, сэр. Это не все, не так ли? Вы могли бы нанять любого. Почему же вы так долго искали меня и мою мать?

Мужчина посмотрел на желтые клубы пыли и отхлебнул из фляжки. Его нос был испещрен яркими красными и голубыми венами, а белки глаз имели болезненно-желтый цвет.

– Ты правда умеешь делать…

То, о чем говорят люди? – спросил он наконец. – Правда, что ты и твоя мать обладаете способностью общаться с умершими?