Олег Крюков: Отдел по расследованию ритуальных убийств

- А почему именно православие? – спросил один из оперативников.

- Потому, молодой человек, что остальные христианские конфессии уже давно дали, если можно выразиться, крен в сторону гуманизма. Церковь там служит людям, а должна служить Богу.

- А что же плохого в том, чтобы служить людям, – не унимался милиционер. – Мы же вот служим.

- Церковь не должна служить людям, то есть потакать их слабостям и порокам. Она должна вести их к Абсолюту, развивать в людях божественное начало. А вы, господа, - улыбнулась эксперт, - служите государству.

Напарник шепнул своему товарищу, чтобы не лез в дебри и не мешал бабульке говорить по существу.

- В начале ХХ-го века действовать «Umbro satanos» в России стало значительно легче, но настоящий разгул сатанизма начался после октября семнадцатого года. В августе 1918-го в стенах этого дома было совершенно убийство великой княгини Елизаветы. Доподлинно известно, что это было ритуальное убийство, очередное жертвоприношение, вернее его попытка. Сатанисты не успели отнести в подземелье тело княгини, чтобы там распять его на кресте, группа офицеров ворвалась в дом и отбила тело, чтобы по христиански предать его земле. Моя бабушка назвала меня в честь великой княгини, – глаза Елизаветы Ивановны на мгновение потеплели.

- Одним из убийц был молодой Даниил Ломакин, член «Umbro satanos». Он был расстрелян в 1938-м, а вот его сына члены организации пытались, как говорится, влить в свои ряды, но не получилось. Кстати, он застрелился, когда узнал, что одна из его воспитанниц была принесена в жертву. А вы помните Олю Журавлёву? – обратилась она к директору.

Конечно, он помнил эту тихую, немного странную девочку. У неё потом начались какие-то припадки, приезжали врачи, долго осматривали, а потом всё-таки забрали Олю в психиатрическую лечебницу.

- До больницы её, естественно не довезли, - словно прочитала его мысли Елизавета Ивановна, - девочка погибла в этом же подземелье.

Алексею Дмитриевичу вдруг стало душно, и он принялся судорожно развязывать свой галстук.

- Думаю, Зою я могла бы кое-чему научить, – женщина тяжело вздохнула. – Но я опоздала.

- Да, - подытожил разговор один из милиционеров, - с зеркалом это они классно придумали.

- Зеркало у многих народов считается как бы окном в потусторонний мир. Подолгу смотрясь в зеркало, мы отдаём ему частичку нашей души, Именно поэтому когда покойник в доме, зеркала занавешивают, чтобы не мешали прощаться душе с этим миром.

- Больше в жизни к нему не подойду, – поёжился оперативник.

Глеба уже вторую ночь мучили кошмары. Ему снилась Зоя, какие-то мрачные подвалы, где кто-то из темноты звал его. Да и днём было не легче. Он всё порывался пойти в музыкальную комнату. Во время тихого часа, не выдержав, спустился в цокольный этаж. В комнате под руководством дяди Миши кипела работа; двое молодых строителей заделывали огромную дыру в стене, чудесного зеркала нигде не было видно.

- Глеб, ты, почему не спишь? А ну марш в свою комнату! – накинулся на него завхоз.

- Михал Иваныч, я в туалет сбегаю? – попросился один из парней.

- Давай, только там смотри не засни.

Глеб поднимался по лестнице, как его окликнули:

- Глеб, не оборачивайся. Слушай внимательно. Завтра, после школы у кондитерского магазина она будет ждать тебя. Ты понял?

- Да, – чуть слышно ответил мальчик.

В эту ночь он спал спокойно, без сновидений. И на следующий день все пять уроков просидел как во сне. Потом, понуро передвигая ноги, как старик, брёл к выходу из школы в окружении весело галдящих мальчишек и девчонок. На улице был приятный морозец, и пар тоненькой струйкой вырывался изо рта. Люди спешили каждый по своим делам, торопились домой к семье, к детям.

- Глеб, мальчик мой, я здесь, – услышал он весёлый голос.

Он поднял глаза и увидел её, стоявшую у большой чёрной машины, даже стекла у этой машины были чёрными.

- Садись скорей, – улыбалась ему Лилия Демьяновна, приглашающе распахнув дверцу.

Мальчик сделал шаг в манящую черноту салона.

- Ну что же ты, залезай смелей, нам пора ехать, – круглое лицо Лилии Демьяновны от широкой улыбки покрылось сеточкой морщин.

Внезапно морщины исчезли, и лицо словно окаменело, вмиг потеряв свою округлость.

- Глеб! – услышал он голос, холодный и отрезвляющий как ушат ледяной воды.

Лилию Демьяновну, словно мощным пылесосом втянуло в тёмный салон, и чёрная машина, взвизгнув колодками, рванула с места. Глеб медленно, очень медленно обернулся. Елизавета Ивановна без улыбки, даже строго смотрела на него, а в ста метрах от них чёрный автомобиль, не справившись с управлением, пробил парапет моста и с пятиметровой высоты рухнул в чёрную ледяную воду.